– Прекрасно. Положите ваш меч перед входной дверью, потом заприте дверь на ключ, пройдите по коридору до двери подсознания. Откройте ее, переступите через порог, заприте и эту дверь на ключ. Перед вами винтовая лестница, ведущая в наше настоящее, в вашу жизнь Александра Ланжевена. Поставьте ногу на пятую ступеньку… на четвертую… на третью. Можете шевелить пальцами рук и ног. На вторую… Ваши руки и ноги могут начать двигаться. Первая ступенька… и… вот и все! Можете открыть глаза.
Александр блаженно улыбается.
– ЭТО БЫЛО СКА-ЗО-ЧНО!
Его взгляд еще не сфокусирован. Он садится на диване, берет руку Рене, сидящего перед ним на стуле, и стискивает ее.
– Спасибо. Это какая-то фантастика! Никогда еще не получал таких сильных впечатлений. Это самый потрясающий опыт, какой я приобрел за всю жизнь, с самого рождения! Спасибо, спасибо, спасибо!!!
Он привлекает Рене к себе и заключает его в горячие объятия.
– Подумать только, ведь я мог бы прожить жизнь, так и не узнав, что такое бывает! Теперь я понимаю, почему меня так привлекали Средние века! Я сам был рыцарем! Это же был я! Господи, я! Какое имя я носил? Гаспар… Юмель!
Пора немного его успокоить.
– Где-то – не помню, где – я прочел такую фразу: «Души любят гулять, когда им предоставляют эту возможность». Вы всего лишь отпустили свою душу на прогулку, это был пространственно-временной туризм.
– Прогулка? Я вырвался из здешнего узилища! Я теперешний обернулся молодым рыцарем, да еще в разгар решающей битвы в истории!
Таких людей я и называю «хорошими клиентами». До чего меня радует его энтузиазм!
Александр вытирает потный лоб.
– Ослепительное озарение! Я вспомнил, кем был больше девятисот лет назад!.. А все ты, Рене!.. Раз мне захотелось с тобой повстречаться, значит, рыцарем Сальвеном де Бьенном был ты.
Он тяжело дышит, закрывает глаза, чтобы перед ним снова предстали недавние сладостные картины.
– Во всяком случае, вы видели примерно то же самое, что и я, – соглашается Рене.
– Гаспар Юмель… Поскорее проверим, есть ли в интернете упоминания этого имени.
Александр хватает свой ноутбук, вводит это имя в поисковик – и ничего не находит.
– Я тоже не значусь на сайтах с именами рыцарей, прославившихся при штурме Иерусалима в 1099 году, – горюет Рене. – Но не забывайте, что в том штурме участвовали тысяча четыреста рыцарей.
– Это имя давало некоторую надежду. Но ты прав, это было излишнее самомнение. Меня прежнего забыли, как и большинство моих современников.
– Раз о нас не написал ни один историк, значит, мы обречены на забвение. Наши дети, если они у нас будут, запомнят нас, внуки тоже, а может, и правнуки, но это все. А потом все сведется к словам: «Похоже, один из моих предков был таким-то и таким-то…» Следующее поколение уже забывает наши имена и род деятельности.
Но глаза Александра еще горят огнем надежды.
Можно подумать, что он принял что-то галлюциногенное и продолжает витать в облаках. На поверхность вырвалось из глубинных залежей трепетное