Сердце юноши ухнуло в пустоту, отозвавшись изнутри колокольным звоном, словно кто-то врезал со всего маха по рынде, созывая народ на пожар.
Каринка, приподнялась на одной ножке, встала на цыпочки с зажмуренными глазами, свернув губки в трубочку. Это уже не сигнал, даже не намёк, прямое указание.
Ромка огляделся, они стояли под самым фонарём, словно намеренно хотели продемонстрировать публике свои чувства. Не зная, с чего начать, отступил на шаг, решаясь на подвиг.
Божественный вкус поцелуя! Почему такого не было с той, первой его девушкой?
Источником желания были нереализованные фантазии. Невыносимое любопытство.
Несколько неумелых поцелуев в полной темноте, объятия, беспорядочное движение рук, обжигающие прикосновения к запредельно волнующей коже. Запах и вкус неведомого соблазна.
Голова шла кругом, мысли путались. События развивались сами по себе, без его и её участия.
Попытка сближения на холодном топчане в полной темноте. Страх разоблачения. Бешеный пульс. Упругий животик. Сползающая в бездну греховного падения ладонь. Трепетная пульсация возбуждённых сосков. Неожиданная податливость подруги, застывшей в позе готовности.
Долго пристраивались, суетливо спешили. Едва соприкоснувшись, моментально обменялись фонтанирующими соками.
Потом были слёзы, пощёчины, раздражение, бессилие, недовольство. Обвинения и угрозы. О том, что нужно предохраняться, вспомнили поздно. Затем затяжная истерика с икотой, попытка суицида. Все было, кроме чувств. Исключительно незрелые эмоции, которые парализовал страх.
С Кариной он испытал очарование прикосновений, сладость поцелуя, магнетизм взаимодействия, сближающий до состояния смешения тел. Внутри звучала романтическая мелодия, – очарована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана. Вся ты словно в оковы закована, драгоценная ты моя женщина…
Впитывая волшебную ауру, окутывающую паутиной сладострастия, юноша делился с девушкой торжеством некого таинства, посвящения в мистический культ, ритуальный обряд которого начинается выражением абсолютного доверия.
Целующаяся парочка переместились в тень. Искренним чувствам не нужны свидетели.
Восторг! Как иначе описать волшебное состояние, посетившее их?
Время незаметно украло у них несколько часов. Пора домой.
Ромка провожал Карину через весь город. Девушка говорила, говорила, говорила. Читала стихи: восторженно, страстно, с придыханием, словно написаны они были ей и про неё.
Прощание было долгим: никак не удавалось разомкнуть объятия. Звёзды явно благоволили парочке. Их было так много.
На следующее утро маленький женский коллектив встречал Ромку стоя. Дамы хлопали в ладоши. Даже исполнили некую двусмысленную, весьма скабрезную частушку. Их бегство расшифровали, заметили.
Карина