без тесных галстуков и стен,
сбежать в объятья правды голой,
душой наивно сдаться в плен
неспешной музыке природы
и слушать, слушать каждый звук…
их тайна не для громкой оды —
для нежной песенки, мой друг.
«слёзными письмами топим камин…»
слёзными письмами топим камин.
там, за окном, возле нашей скамьи
вече синичье…
вечность летим и летим к облакам.
чувствовать воздух опорой рукам
стало привычным…
зонтик прозрачный – сезонный каприз.
там, где кончается белый карниз —
чёрная кошка…
буква за буквой горит алфавит.
не причитает душа, не болит,
жаль их немножко…
«этюд осеннего дождя —…»
этюд осеннего дождя —
и перебранка струй и капель,
и со стекла стекает на пол
мотивов вспыльчивых вражда.
и отраженье фонарей
в осколках крон, асфальт укрывших,
дома промокшие и крыши
под стать объявленной игре…
настроив ржавую струну,
берёт смычок сверчок запечный:
скри-скри… и уплывает вечер
в его уютную страну.
«мелодия упрятана под крышку…»
мелодия упрятана под крышку
рояля, зачехлённого тобою,
тобою и пугливой серой мышкой,
а ветер проклятущий воет, воет…
терзает пару нот – огрызок оды
весеннему нашествию апреля,
весёлому шкворчанью сковородок,
урезав грандиозное до трели,
до тоники тональности угрюмой,
гудком гудит занудливым и рушит
мечты и мачты, и трюмо, и трюмы
судёнышек смешных вруна и вруши…
«не будет ссор…»
«Нет! Только тех мы женщин выбираем, Которые нас выбрали уже»
не будет ссор…
сор
хоботом пылесосовым
в брюхо с гудящими осами,
злыми вопросами,
косточкой абрикосовой
затянут, складирован,
пакетирован…
пикетировать не резон —
как же прав Доризо…
небо моё – истина и прохлада.
и неизменно рядом – солнце моё,
в аквамарине белое,
то, что пустыню делает
оазисом
мыслей живительных.
пейте, пойте, живите! и
отражайте улыбку лучистую!
Боже мой, чисто как…
«оставь мне уголь и сангину…»
оставь мне уголь и сангину,
всё радужное – остальным,
и пусть «горит костёр рябины»,
и тает «белых яблонь дым»…
мир ищет слов и жаждет красок,
не отбирай его надежд,
дари мечтою раз за разом
и не очерчивай рубеж.
назначь упрямо