Было приятно осознавать, что я могу помочь ей, просто находясь рядом. Я почувствовал странное утешение. Едва ли я когда-то неподдельно заботился о ком-либо другом больше, чем о ней – тогда. То был очевидный пиковый момент.
Когда мы сворачивали на Нортфилд-авеню, Кейси, громко шмыгая носом, стала утирать слезы – отрывистыми движениями, подушечками пальцев обеих рук. Мы одновременно повернулись друг к дружке. Для меня то был всего лишь взгляд, прежде чем мне пришлось снова посмотреть на дорогу; но я еще долго после этого чувствовал, как она пристально смотрит на меня, как-то оценивая.
Когда она заговорила, голос был нежным, но я почувствовал, что она снова притворяется, делает вид. Покрывает фальшивой эмоцией истинную, неизвестную. С каждым новым произнесенным словом она свивала вокруг меня холодную сеть, точно паучиха.
– Я хочу вернуться, Дэн.
– Мне везти тебя домой?
– Пожалуйста, да.
– Ладно.
Оказалось, мы не успели отъехать слишком далеко. Я вел машину молча. Когда автомобиль сворачивал к ее улице, я заметил выбоину на дороге – которую ни разу не замечал прежде. Роззыбь казалась жутко неуместным явлением на единственной на весь Дэд-Ривер респектабельной улице.
Я припарковался напротив ее дома и поставил пикап на ручник. Фырча и рокоча, мотор пошел вхолостую. Я положил руку на сиденье и повернулся, чтобы спросить Кейси, не хочет ли она рассказать мне о том, что стряслось, – прежде чем снова ступить под своды этого дома. Мне и правда хотелось знать – не из простого любопытства. Что-то менялось, и менялось стремительно. Но я знал, что Кейси меня снова «срежет», твердо и незамедлительно – и от этого желание дознаться не умалялось ни капли.
Она открыла дверцу со стороны тротуара.
– Подожди меня здесь.
Дверь затворилась за ней, тихо и осторожно.
Я заглушил машину окончательно и стал наблюдать за ней.
Кейси пересекла улицу и зашагала по выложенной камнем дорожке, которая делила газон надвое и вела к крыльцу; в саду камней, обступавшем крыльцо, с двух сторон были высажены низкие кусты. Они тянулись ввысь, и их симметрия едва ли радовала глаз – скорее уж мозолила. Кейси остановилась перед первой ступенькой и посмотрела налево. Она что-то искала на земле.
Ну, и что теперь?
Что, черт возьми, у нее на уме?
Она сделала несколько шагов влево, неотрывно глядя под ноги. На миг меня посетила дурная мысль, что она там ищет червяков, и мы потом поедем порыбачим – посреди ночи, в темной водице. А потом она наклонилась и подхватила что-то с земли, предварительно взвесив в руке, – и я, похоже, понял, что вот-вот будет.
Ее движения молниеносно преобразились, сделались отточенными: старая недобрая Кейси – во всей красе, всецело в форме. Очевидно,