«Мне снился дом твой этой ночью…»
Мне снился дом твой этой ночью,
А я в окрестностях бродил.
И снилось, будто бы воочию, —
Мороз мне щеки снова холодил.
Была зима. Концовка года.
И все куда-то бешено неслись.
Не разделяя суету народа,
Я лишь молил:
дай знак мне, отзовись.
Твое лицо, мне кажется, мелькнуло
Среди прохожих тысяч лиц
И скрылось вновь в порывах гула,
Как в облака уходит стая птиц.
Мне снился дом твой этой ночью,
А я в окрестностях бродил.
И во сне, как будто бы воочию,
Мороз мне слезы снова холодил…
«Не видать мне мяса крокодилья…»
Не видать мне мяса крокодилья
И не есть мне на ночь фуа-гра.
Тут пошла такая камарилья,
На высоком уровне игра!
Запретили хавчик иностранный,
Запретили: баста и шабаш.
Пейте квас, – сказал с улыбкой главный, —
Он зато отечественный, наш.
Мы, конечно, квасим, как и прежде,
И в бригаде, и в своей семье.
Только контра прячется в надежде —
В подворотне курсы сомелье.
Я не пил бургундского, и виски
Я с дружками также не пивал.
Водку пьем под старые ириски,
«Жигули» – когда идем в пивзал.
Пусть у нас изысками не славен
Рацион обычных работяг…
Но зато в столовой равноправен,
Щи хлебая, мясо с гречей, всяк.
И пускай беснуется колонна
Пятая, пособница врага.
Не нужна жратва из-за кордона
Русскому по духу ни фига.
Пусть пакуют люди чемоданы,
Променял кто Русь на колбасу.
Те, кто не уехал в дальни страны,
Пусть зарубят на своем носу:
Не видать им мяса крокодилья,
Не видать как собственных ушей.
Для экзотики и от бессилья —
Пусть нажарят русских наших вшей.
«Мне жена подкинула подлянку…»
Мне жена подкинула подлянку:
Укатила на хрен в США.
За твою, – сказала, – эту пьянку
У меня навыворот душа…
Не могу так больше – Извиняйте.
Даром что еврейка – Навсегда,
Родные, – сказала, – не ругайте,
Я уеду, где светлей звезда…
Но на кой мне эта заграница?
Я по-ихнему со школы ни бум-бум.
Под березами люблю напиться
И шататься пьяным наобум.
Я ведь, люди, местный забулдыга,
Но в душе, как видимо, поэт.
Лучший друг, товарищ – это книга,
Когда выпить пива денег нет…
Вот тогда читаю всё запоем:
И фантастику, и даже про войну.
С книгами хожу, как под конвоем,
Но ночами вою с горя на луну…
Есть