его: шла ли речь о лошадином заводе, он говорил и о лошадином заводе; говорили ли о хороших собаках, и здесь он сообщал очень дельные замечания; трактовали ли касательно следствия, произведенного казенною палатою, – он показал, что ему небезызвестны и судейские проделки; было ли рассуждение о бильярдной игре – и в бильярдной игре не давал он промаха; говорили ли о добродетели, и о добродетели рассуждал он очень хорошо, даже со слезами на глазах; об выделке горячего вина, и в горячем вине знал он прок; о таможенных надсмотрщиках и чиновниках, и о них он судил так, как будто бы сам был и чиновником и надсмотрщиком. Но замечательно, что он все это умел облекать какою-то степенностью, умел хорошо держать себя. Говорил ни громко, ни тихо, а совершенно так, как следует. Словом, куда ни повороти, был очень порядочный человек. Все чиновники были довольны приездом нового лица. Губернатор об нем изъяснился, что он благонамеренный человек; прокурор – что он дельный человек; жандармский полковник говорил, что он ученый человек; председатель палаты – что он знающий и почтенный человек; полицеймейстер – что он почтенный и любезный человек; жена полицеймейстера – что он любезнейший и обходительнейший человек. Даже сам Собакевич, который редко отзывался о ком-нибудь с хорошей стороны, приехавши довольно поздно из города и уже совершенно раздевшись и легши на кровать возле худощавой жены своей, сказал ей: «Я, душенька, был у губернатора на вечере, и у полицеймейстера обедал, и познакомился с коллежским советником Павлом Ивановичем Чичиковым: преприятный человек!» На что супруга отвечала: «Гм!» – и толкнула его ногою.

      Такое мнение, весьма лестное для гостя, составилось о нем в городе, и оно держалось до тех пор, покамест одно странное свойство гостя и предприятие, или, как говорят в провинциях, пассаж, о котором читатель скоро узнает, не привело в совершенное недоумение почти всего города». (Н. В. Гоголь. «Мертвые души». Т.1. Гл. 1).

      Из всех предложенных отрывков я не возьму для подсчета КНТ лишь последний абзац, потому что он чисто информативен. Всё остальное считается. Можно сказать, что этими отрывками Гоголь завершает предварительное знакомство читателя с главным героем повествования. Ну и ясно, что раскрытие характеристик главных персонажей – нечто заслуживающее быть отмеченным. Плохие писатели, кстати, и не могут толком охарактеризовать своих персонажей; Гоголь же вполне вылепил Чичикова уже в первой главе.

      Каков же Чичиков? Чичиков прежде всего олицетворение светскости. Его умение «говорить обо всем» – ценнейшее качество светского человека. Ведь когда вы беседуете «в свете», боже вас упаси попытаться хоть о чем-то говорить всерьез. Свет любит поверхностный разговор и, соответственно, тех, кто может поддержать разговор на любую тему, а ведь на ЛЮБУЮ тему и можно рассуждать только поверхностно. Чичиков именно таков. О его умении держать себя уже было сказано, но тут это умение дорисовывается. Опять-таки свет требует внешней благопристойности, и Чичиков является олицетворением именно такой благопристойности,