А Томаш на другой день попрощался и пошел дальше. Перед тем как расстаться, он отвел меня в сторону и шепнул на ухо: «Я сделал все, что нужно. Дальше иди сам. Буэн Камино!». С тех пор я его не видел. Но когда мы с Тодой дошли до Собора в Сантьяго-де-Компостела, то прочли «Аве Мария» и зажгли свечу специально за Томаша.
После этого я еще дважды проходил Камино Сантьяго. Но тот первый раз запомнил на всю жизнь. И своего наставника Томаша никогда не забуду. Ведь он помог мне повстречать свою судьбу – Тоду…».
…Утро. Пора в путь. После завтрака Тода вручает мне увесистый бумажный пакет: «Здесь немного еды – перекусить в дороге». Судя по весу, запас провизии рассчитан не меньше чем на три дня. Я с благодарностью беру из рук хозяйки свой обед и снова обнимаю ее, как тогда, в первый вечер, когда нас познакомил Эррандо. Ее черные, словно влажные маслины, глаза, яркие, как и в молодости, но уже в тонкой паутинке морщин смотрят на меня с бесконечной материнской заботой. Рот плотно сжат, руки спрятаны под передник. Вот выходит и баск в застегнутой на все пуговицы жилетке с темным беретом на голове. Мы все трое присаживаемся «на дорожку». Через минуту я и Эррандо решительно встаем, Тода крупно осеняет меня двуперстным католическим крестом, и мы быстрым шагом выходим из дому в дождливое серое утро.
До отправления поезда остается совсем немного времени, но до станции – рукой подать.
– Ну что, Элена, готова ты отправиться по Камино Сантьяго? – вопрошает мой наставник.
– Да, Эррандо, готова. Но было бы здорово, если бы ты пошел со мной!
Эррандо на секунду замолкает, глядя в сторону залива.
– А я и так пойду с тобой, Элена. Мысленно. Но ты почувствуешь. Пройду вместе с тобой все повороты и изгибы, одолею подъемы и спуски… Ведь на самом деле неважно, какой дорогой ты идешь, главное – знать, куда держишь путь. Помни об этом.
Синяя гусеница поезда, пыхтя, останавливается на перроне. Короткая стоянка. Последние слова благодарности и прощания. Тревожный гудок. Я целую Эррандо в колючую щеку, а он успевает сунуть мне в карман сложенную вчетверо бумажку, чтобы я прочитала в дороге. Вздрогнув металлическим телом, электричка трогается с места и стремительно набирает скорость. Вскоре из вида скрываются и маленькая станция с клумбами ярких петуний, и станционный фонарь, и влажные от тумана лавочки, и машущий рукой суровый старик в тёмном берете, ставший для меня самым дорогим и близким человеком в Стране Басков…
Часть 2. Наварра