Красновский с замиранием сердца следил за перемещением куба и, когда тот снова оказался на первой площадке, шумно выдохнул.
– Наконец-то! – не сдержал он ликующего возгласа.
– Ещё месяц тестов – и телепорт можно ставить на промышленный поток.
– Обязательно!
– А вы представляете, что случится в мире? – осторожно спросил профессор, понимая риск такого простого вопроса.
– Ещё как! – покровительственно воскликнул Красновский. – Многие транспортные компании разорятся, космос тоже понесёт потери, а также пострадают многие другие.
– И вы не боитесь?
– Нет. В этом деле участвуют такие люди, что одного их взгляда хватит, чтобы сменить неугодных правителей отдельно взятой страны. Так что, профессор, всё будет как нужно.
– Надеюсь. Хотелось бы ещё пожить.
Красновский рассмеялся и, вновь закуривая, похлопал задумчивого учёного по плечу.
– А с живыми объектами велись испытания?
– Да, но пока мышки превращаются в фарш и выделяется огромное количество энергии. Мы уже потеряли пять площадок, а это почти тридцать процентов станции.
– Плохо. Когда надеетесь решить проблему?
– Думаю, в течение месяца-двух.
Внезапно снова раздалась короткая сирена и заговорил искин:
– Готовность пять секунд. Старт – площадка один. Финиш – площадка два. Отсчёт: пять…
Профессор спал с лица, смотря на экран, где ничего не подозревающий молодой человек в халате что-то замерял, тыкая прибором в чёрный куб.
– …два…
– Бежим! – заорал профессор, до которого наконец дошло понимание сложившейся ситуации.
Первую площадку охватило синее сияние, и в тот же миг на второй начало стремительно разгораться зловещее зелёное.
Подскочивший было бежать учёный бессильно упал назад на диван и затравленно тихо сказал:
– Нам конец.
Красновский обречённо смотрел на экран и всё ожидал, что искин доложит об удачном пуске, но искин молчал, а экраны один за другим вспыхивали зелёным и моментально гасли.
– Что случилось? – Его голос дрожал.
– Кто-то дал искину команду на пуск, когда на площадках появились люди для контрольных замеров. У нас жизни осталось на пару минут. Зона поражения – сфера около ста километров в диаметре. Мы в десяти километрах от эпицентра. Это конец, – бесцветным голосом проговорил учёный, и лишь в конце его голос дрогнул: – Диверсия. Это диверсия.
Красновский лихорадочно соображал, как спастись, но по всему выходило – никак. Тогда его посетила другая идея.
– Профессор, все данные архивируются?
– Согласно вашему распоряжению.
– Проф, у нас есть шанс отомстить, хотя бы с того света, но отомстить.
У профессора загорелись глаза, он моментально всё понял и кинулся к опустевшему пульту.
– Куда отсылать?
Красновский