– Значит, они просто позволят нам умереть с голоду? – Рой фыркнул. – Или будут ждать, пока всех нас перестреляют?
– Успокойся, – сказал я. – От попыток выяснить, что они будут или не будут делать, легче не станет.
– О, простите, вы, похоже, нашли занятие получше, чем гадать, выберетесь ли вы отсюда живым? – Рой скрестил руки на своем большом животе. – У меня есть дети, знаете ли? Жена. Работа.
– У каждого из нас есть работа, дети и супруги, – отрезала Кэрол.
– У меня две маленькие девочки, – сказала Сильвия. Она улыбнулась сквозь слезы. – Я все время думаю о них. Увижу ли я их снова?
Таня придвинулась ближе к темноволосой женщине и обняла ее.
– Увидишь. И я увижу своего сына, – Таня выдавила из себя улыбку. – Ему семнадцать. Наверное, он сейчас играет в видеоигры до частичный потери зрения.
Остальные говорили о своих семьях, детях или супругах. Я вкратце рассказал о своем больном отце, который жил в доме для престарелых, и даже немного о Кэлли. Я не хотел делать этого, но понял, что мне это было необходимо. Я был так далеко от своей девочки, но благодаря разговорам о ней я чувствовал, что она рядом со мной.
Алекс в основном молчала. Упомянула о своих родителях, с надеждой, что они не слишком беспокоятся, особенно ее отец. Но о своем женихе, Дрю, она не сказала ни слова.
Нам принесли фастфуд, предположительно, во время обеда. Алекс ничего не ела почти двадцать четыре часа, но и сейчас толком не притронулась к своей порции жирного бургера и картошки фри. В основном она сидела, сложив руки на коленях и вертя в руках огромное обручальное кольцо, прежде чем сунуть его в карман пиджака.
– Ты не ешь, – сказал я.
– Это не еда.
– Но похоже на еду, – я попытался улыбнуться. – В чем дело?
Она отрицательно покачала головой.
– Думаешь о Дрю?
Не то чтобы я хотел знать, но Алекс выглядела расстроенной, и если ей важно было поговорить, то самое меньшее, что я мог сделать для нее, – это быть рядом.
Она резко взглянула на меня.
– Что? Эм, да… да. Он, наверное, ужасно волнуется.
– Я в этом не сомневаюсь.
Я ободряюще улыбнулся, но встревожился, увидев ее глаза, полные слез.
«А что ты удивляешься? Она вдали от своего жениха и находится в опасности».
Я хотел обнять ее, но понял, что это было бы довольно глупо, ведь она плакала о другом мужчине. Но Алекс смахнула слезы, прежде чем они успели упасть, и тяжело вздохнула.
– Я никогда не плачу, – сказала она. – Никогда.
– Я понимаю…
– Нет, – настаивала она. – Это не повод. Я плачу не потому, что мне страшно или я скучаю по своим друзьям или семье, хотя я чувствую и то и другое. Конечно, я скучаю по своим родителям. Особенно по отцу. Я знаю, что он беспокоится больше, чем кто-либо другой. Моя мама очень хладнокровна и, возможно, считает, что все образуется, просто потому что она этого хочет, – она издала короткий