– Саша, – на секунду в ее глазах загорелся огонь и тут же погас. – Мама! – она резко поднялась. Видимо, поняла все по моему разбитому виду. Я тяжело вздохнул, потому что не собирался её обманывать.
– Ее больше нет, Наташа…
По лицу сестры потекли слезы, и она отчаянно замотала головой из стороны в сторону.
– Это неправда. Ты говоришь неправду! Нет, – заплакала она навзрыд, и я не мог больше сдерживаться, а ком внутри горла, что мешал дышать, вырвался наружу.
Я сам едва сдерживал слезы. Но знал, что если сестра их увидит, то я никогда не выведу её из этой истерики. Она ведь всегда брала пример с меня. А сейчас мне необходимо было быть сильным.
– Наташа, погляди на меня. Наташа… – позвал я сестру и слегка встряхнул за здоровое плечо.
Но тщетно, сестра заходилась в рыданиях, я вышел из палаты и позвал медсестру. Та ввела Наташе успокоительный укол, и она немного присмирела. Я гладил её светлые волосы и часто-часто моргал, ощущая бездонную пустоту внутри. Мне хотелось отмотать время назад и что-то изменить. Но, увы, такое было мне не под силу. Поэтому оставалось, сцепив крепко челюсти, терпеть и ждать, надеясь, что со временем станет легче.
Домой я вернулся поздней ночью. Не помню, как добирался до него, но проснулся я в родительской спальне с тяжёлой головой, будто беспробудно пил неделю или две. Перед глазами все расплывалось, и я ещё какое-то время лежал и подсознательно желал одного – поскорее похоронить мать. Как бы больно не было прощаться с ней, но это конец… По мне так легче было предать её тело земле и заблокировать все гнетущие и терзающие душу воспоминания. Хотя бы на время, потому что боль от ее утраты и тоска по ней будут нарастать постепенно. И если бы не пошёл вчера смотреть на неё, так бы и представлял, наверное, сейчас, что она все ещё жива. А надежда, что все это неправда, крепла бы, ведь врачам свойственно иногда ошибаться. Но я все видел лично сам, и сомнений быть не могло. Это не ночной кошмар, это случилось по-настоящему. С этими мыслями я и заснул и, как по закону подлости, снилось мне счастливое и беззаботное время и улыбка матери, словно кто-то поставил её на репит – она всплывала не только в моих воспоминаниях, но и подсознании.
Теперь в этом доме ничто меня не держало. Да что там держало… Его хотелось спалить и пепел развеять по воздуху. В один день все резко встало с ног на голову, и я больше не представлял, что будет там,