– У матери есть брат. Я не знаю, жив он или нет, но…
– Аня! – Игорь склонился надо мной, а мне показалось, что он занимал все свободное пространство. От его близости и уверенного, тихого голоса на коже выступали мурашки. – Я попробую о нем что-то узнать. Но как ты понимаешь, в ближайшее время придётся на что-то решиться. Органы опеки идут мне навстречу, и они в курсе вашей непростой ситуации. Я могу купить в посёлке любой свободный для вас дом, но сама-то ты хочешь оставаться здесь после всего произошедшего? А Маша? Где ей будет лучше, в городе или здесь, в богом забытом месте?
– Я не знаю… – тихо ответила я. – Это все очень неожиданно.
– Хорошо. Ты подумай. Я ведь не тороплю, – Игорь слабо улыбнулся. – Маша славная девочка. А ты совсем ничем не рискуешь.
Да, собственно, Игорь был прав. Чем я рисковала, по сути? Администрация района выделит мне захолустный угол, малые крохи денег и забудет о нас, поставив отметку в отчёте. Органы опеки будут инспектировать нас по каждому маломальскому случаю и трепать нервы. Люди в посёлке, прознав о доброте приезжего молодца, купившего погоревшим сироткам дом, и вовсе начнут сживать. Но довериться самой и доверить судьбу моей маленькой сестры совсем незнакомому человеку, было очень страшно. Очень… И я точно не сомкну сегодня глаз, думая обо всех его словах.
– Хорошо. Я подумаю, – согласилась я и кивнула Игорю, делая несколько шагов назад, освобождаясь от шлейфа приятного аромата, что от него исходил.
Глава 10
Соломон
В доме стояла оглушительная тишина. Но я все равно прислушивался к размеренному и тихому дыханию девочек, что находились в соседней комнате. Обе они спали, правда, Аня долго не могла уснуть, ворочалась, копошилась, наверное, размышляла о моих словах и нашем недавнем разговоре. Сложил руки за головой и смотрел в тёмный потолок, наблюдая, как причудливо играли на нем тени от дерева, что росло под окном, и тоже думал о… девочках. Не по отдельности, а в общем, целостном понимании. Уже почти рассвело, а сна не было ни в одном глазу.
После нашего разговора на улице со старшенькой я и сам много, о чем размышлял. Последние дни только и делал, что просчитывал все возможные ходы. И, наверное, совершал самый глупый и весьма опрометчивый поступок в своей жизни, но не мог допустить, чтобы маленький гном, обворожительная Маша стала заложницей всей этой неразберихи,