Он прислушался. Машинально прислушался. Да и шёл не топая. (Профессиональная привычка). Но кроме тишины он ничегошеньки и не услышал. Позвонил в дверь, надеясь, что это будет стандартный звонок, а не свистящее нечто. Надежды не оправдались.
– Кто это? – послышался из-за двери глухой женский голос. Она тоже подошла то ли на цыпочках, то ли как, но он не слышал её шагов.
– Оперуполномоченный Собакин! – он достал удостоверение и раскрыл его так перед глазком, чтобы видно было. Конечно, мог перед этим просто долбиться в дверь, заткнув глазок пальцем, пока бы она не открыла, но… Он же пока не на задержании.
За дверью послышался тяжёлый вздох усталости.
– Мне уже позвонили. Глазов, кажется. Рассказал, что мужа убили!
В голосе Собакин не услышал особой тоски, только раздражение… Интересный момент, стоит его подметить у себя в подкорке.
– Мне поговорить с Вами надо, откройте, – мягко сказал он, но быстро.
Очередной вздох, за которым последовал хруст замка, щелчок щеколды, потом брякнула цепочка… Дверь открылась, но сантиметров на десять. Он увидел в эту щель растрёпанную блондинку, которая или спала, или пила… У неё был немного помутневший взгляд, и она окидывала оперативника им с ног до головы. Сама же она была одета в шёлковом халатике золотистого цвета. И всё.
– Говорите же, ну, – сказала женщина.
– Как Вас зовут?
– Агнесса Павловна меня зовут. Всё? Разговор окончен?
– Агнесса Павловна, послушайте, – медленно и с увеличивающимся нажимом проговорил Собакин. – Муж ваш – убит. Убит страшно, расстрелян в упор из обреза. И мне надо найти убийцу, найти быстро. Потому что я не знаю его мотивов и не знаю, почему и как…
– У Вас есть ордер на мой допрос? Или как это называется? – злобно перебила она его. Зашипела, как змея. – Нет? До свидания.
И она хотела закрыть дверь, но Собакин схватился за неё обеими руками (за дверь).
– Я могу, конечно, позвонить Глазову, – начал он. – И тот выпишет постановление на ваш допрос. И сюда приедут полицейские. И Вы поедете в отдел. И там будете сидеть часов пять, пересказывая всё по кругу… И Глазову, и помощнику его, Ручкину. И там душно, и накурено. И все будут смотреть только на Вас.
Он увидел, как Агнесса Павловна заколебалась.
– Я же предлагаю Вам пока что неформальную беседу… Узнаю всё, поеду дальше.
Вдовица сняла цепочку и резко хотела отпихнуть дверь в сторону, но оперативник, само собой, удержал её без особых проблем.
– А вот бить дверкой меня не надо, – сказал он поучительно и мягко вошёл, прикрывая её за собой. – Мне разуться?
– Не стоит, – ответила она и поплелась в дальнюю комнату, в кухню, шлёпая босыми ногами по дорогому линолеуму.
Собакин всё ж скинул свои туфли, зная, что они у него топчут, и как-то постыдившись оставлять