– А у меня только один. Мистер Гудвин. Лично я никогда не покидаю дом по рабочим делам. Это было бы…
– У вас еще есть Сол Пензер, Фред Даркин и Орри Кэтер.
В обычное время то, что она так легко назвала имена наших детективов, наверняка произвело бы на Вулфа впечатление, но не сейчас.
– Я не могу просить их брать на себя такой риск. И вряд ли могу требовать этого от мистера Гудвина. Что в любом случае будет бесполезно и глупо. Вы говорите, «остановите его». Выходит, по-вашему, я должен заставить ФБР перестать вам докучать?
– Да.
– Интересно как?
– Не знаю.
– Я тоже, – покачал головой Вулф. – Нет, мэм. Вы сами напросились. Я отнюдь не утверждаю, что не одобряю ваш поступок, но вполне согласен с вашими юристами, что это донкихотство. Дон Кихот страдал и вам велел. Они не будут следить за вами целую вечность, и, как вы сами изволили выразиться, вы не конгрессмен и не наемный работник, который боится потерять свою работу. И все же не советую вам продолжать рассылать книги.
– А мне казалось, вы никого и ничего не боитесь, – закусила губу миссис Брунер.
– Боюсь? Я не боюсь, а просто избегаю ошибок.
– Но никто другой в мире не способен этого сделать.
– Тогда вы в безвыходном положении, – заметил Вулф.
Миссис Брунер открыла сумочку, достала чековую книжку и ручку, снова заполнила чек, сперва, как и раньше, корешок, затем подошла к письменному столу Вулфа, заменила старый чек на новый и вернулась на место.
– Здесь сто тысяч долларов. Аванс. Я оплачу все накладные расходы. Если вы добьетесь успеха, то сами определите размер своего гонорара, и это помимо аванса. Если ничего не получится, сто тысяч остаются у вас.
Вулф взял чек, внимательно на него посмотрел, положил обратно, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Хорошо зная Вулфа, я понимал, что сейчас он думает явно не о работе. Как он правильно выразился, это абсурд. Нет, он обдумывал тот замечательный факт, что со ста штуками в кассе уже сейчас, пятого января, он сможет валять дурака до конца зимы, затем всю весну, а возможно, и все лето. Сможет прочитать сотню книг, вырастить тысячу орхидей. Райское блаженство. Уголок его рта слегка приподнялся, что у Вулфа означало широкую улыбку. Он явно наслаждался. Полминуты – это нормально, мечтать не вредно, но, когда прошла целая минута, я громко кашлянул.
Вулф открыл глаза и выпрямился:
– Арчи? У тебя есть предложение?
Похоже, его здорово зацепило. Он явно мог связать себя обязательствами, по крайней мере отчасти, что в никакие ворота не лезло. Лучшим способом предотвратить катастрофу было выпроводить отсюда миссис Брунер, причем как можно скорее.
– Пока нет. Никаких предложений. Хотя есть одно замечание. Вы сказали, если за ней был хвост, ее проследили до нашего дома. Но если ее телефон прослушивается, им не стоило трудиться, потому что они слышали, как секретарь договаривался