– Зайдём, – успокоил его дядя Нэт и снова повернулся к племяннику. – Твоя мама уже собирает вещи. Это она мне сказала, что у тебя сегодня последний учебный день перед пасхальными каникулами.
– Вот это да, – пробормотал Хол, всё ещё не веря своему счастью. – И что, мама разрешила? Нет, просто невероятно, потому что во время предыдущего путешествия…
– Твоя мама, конечно, немного растерялась, особенно помня про то убийство во время предыдущего путешествия, но я объяснил ей, что на этот раз всё будет по-другому. Никаких краж бриллиантов, никаких похищений несовершеннолетних, ничего из того, что случалось в прошлые разы. Мы просто хотим попутешествовать по Европе, так что пусть плохие люди мира на это время возьмут себе небольшой отпуск. Мы отдохнём от них, а они от нас.
– А это письмо…
Хол всё ещё вертел в руках письмо из Германии. Дядя Нэт вздохнул и поправил на носу очки. А когда начал говорить, то уже очень тщательно выбирал слова.
– Понимаешь ли, Хол. Я сказал твоей маме, что барон Вольфганг Эссенбах – наш с тобой старый друг. Именно наш. Не только мой, но и твой, потому что мы вместе путешествовали по Англии на поезде «Шотландский сокол». Там же, кстати, ехала и кинозвезда Сьерра Найт. – Это он добавил специально для Бена, который продолжал смотреть на дядю своего друга во все глаза. – И вот он, барон Эссенбах, теперь приглашает нас к себе в гости в Германию. Причём мы будем жить в том самом замке, где находится едва ли не самая большая и едва ли не самая сложная в мире игрушечная железная дорога. Барон тебя уже приглашал, а ты всегда хотел её посмотреть. Против этого твоя мама ничего не имеет. Она лишь поставила условие, что ты должен вернуться ещё до воскресенья, до Пасхи, которую вы собираетесь отмечать все вместе. Сейчас она пакует твои вещи.
– Что, правда? – всё ещё не верил Хол. Он сказал это не потому, что не верил словам дяди, а потому что очень не любил обманывать свою маму. Ну разве совсем немножечко.
– Правда, – ответил дядя. – Впрочем, решать тебе. Тут ведь такое дело… Барон просил привезти именно тебя, а значит, ему нужна именно твоя помощь. Предлагаю пока просто прокатиться со мной до Парижа, где мы все втроём просто сядем и поговорим. Если тебе не захочется ехать дальше, этим же днём ты вернёшься домой. Я думаю, барон всё поймёт. Я тоже.
Хол колебался, а Бен смотрел то на Хола, то на его дядю. Ему всё это казалось совершенной сказкой, и он не понимал, почему его друг раздумывает. Хол ещё раз внимательно прочитал письмо. Загадочная смерть. Проклятие. Пропавшее завещание. Призрак. Ведьма. Старая Германия. Готика. Мистика… И тут его сердце учащённо забилось. Стараясь выглядеть как можно спокойнее, он вернул письмо:
– Конечно, я поеду дальше.
– А вдруг там какое-то страшное преступление? – спросил Бен, глаза его горели. – А вдруг всё такое страшное, что я даже не знаю!
– Ну, это-то вряд ли, – поскорее остудил его пыл дядя Нэт. – Никакого преступления.