В детстве, да и потом по жизни, я сидел. Последний раз – на усиленном строгом режиме. Освободившись, я начал посещать собрания Анонимных Наркоманов, хотя чистым был уже 2,5 года еще в несвободе. Ходил на собрания практически каждый день! К тому моменту я уже осознал, что принципы, которыми я руководствовался всю жизнь, только создавали мне проблемы. А программа 12 шагов АН обещала, что любой зависимый может стать свободным и счастливым.
И вот, кода я был уже полтора месяца на свободе, меня вдруг настигает одно старое дело и грозит суд. Мой друг предложил мне бежать из страны, скрыться. Раньше я бы так и сделал, но тут решил поступить по-новому – держать ответ за свои дела. Мне было страшно. Ведь здесь, на воле, у меня появились новые анонимные друзья, люди, которые были такие же, как я, но смогли изменить свою жизнь. А тут снова надо вернуться в этот кошмар! И тогда друг предложил мне взять служение на группе. Ха-ха! Представляете, у меня завтра суд, нет ни денег, ни надежды, а ты возьми служение!
Я так и сделал, а на следующий день мне присудили 2,5 года. Догадайтесь, что меня беспокоило, когда я очутился в клетке? А то, что я должен был сегодня сделать положняк по служению для этих нарков. Замочек прикрутить куда-то там. То есть, меня не парило то, что со мной будет дальше и как мне жить. Я про замочек думал! Тогда я и осознал, насколько изменился, попав на группы. Что внутри меня зажглись огни других звезд. И это были новые чувства, мне ранее не ведомые. Смирение и принятие происходящего, вместо злобы и бунта.
С собой у меня был портфель со всем необходимым. А еще в нем лежала литература Анонимных Наркоманов. Я привез книги в лагерь, и пацаны, которые меня встретили, вообще не поняли, что со мной случилось. «Анонимные Наркоманы» (Базовый текст), «Руководство к работе по 12 шагам АН», ежедневные размышления «Только сегодня» – книги про выздоровление, никакой художественной литературы. Мне было сложно объяснить, сколько любви я получил от сообщества, да и сам я еще не осознал глубину своей трансформации.
Когда я попал в камеру, то решил держать принципиальную позицию. Все разговоры ребят были про употребление, и никто не признавал, да и не задумывался, что он зависимый или наркоман, что у него есть по жизни проблемы из-за этого. Образно говоря, в хате все кололись мыслями и разговорами о яде. И я начал встревать, рассказывая, как решил изменить свой путь, когда смерть постепенно забрала всех друзей. Делился осознанием, что больше не нахожу смысл себя убивать. Рассказывал, какой я был и какой стал. Некоторых мой опыт реально обламывал в разгоне тяги. После всех этих дискуссий ко мне подходили ребята и спрашивали, что за книги я привез, просили рассказать про сообщество, группы. Я говорил о свободе, которую увидел у выздоравливающих наркоманов, об искренности и открытости ребят. Что обрел друзей, которые не тянут тебя вниз.
Окружающие может быть меня и понимали, но единомышленников я не находил. Ежедневно я погружался в литературу, писал комментарии, но об анонимных в лагере или в