Алексей легко повернулся на одной ноге, прямо перед пешеходным переходом и, проскользнув сквозь стайку туристов, направился к узкой тенистой улочке. На ходу он довольно жмурился, восхищаясь давно забытым ощущением комфорта.
Заброшенная новостройка, спустя год, оказалась не такой уж заброшенной. Там появились строители, приехала техника, во дворе стало шумно. В кранах появилась ледяная вода, а в одинокой розетке – электричество. Это было более, чем достаточно для счастья. Алексей так обрадовался этим простым житейским радостям, что даже смог отодвинуть проклятый зов на задворки сознания. Он вымылся под струей ледяной воды, стекавшей прямо в трубу в полу. Забрызгал, конечно, бетонный пол и стены, но не обратил на это внимания. Достав сверток с оружием, выбрал маленький острый нож и побрился – так чисто, как только смог. Даже подрезал отросшие лохмы, глядясь в лезвие огромного мачете. Потом счастливый и обессиленный, упал на матрас, расстеленный на полу.
Он постарался исчезнуть из этого мира. Не думать ни о чем. Никаких друзей, никаких новых дел. Ни единой мысли. Зов все не утихал, но Алексей знал, как его обмануть. Нужно было просто перестать думать.
Всю ночь он крутился на разложенной сумке и старой одежде, как уж на сковородке. Но все-таки урвал три часа – даже не сна, черного забытья – прямо перед рассветом. Когда вставшее солнце наполнило пустую квартиру ярким светом, разливавшимся желтыми ручьями по серому бетону, Алексей поднялся на ноги, уступая призрачному зову, бившему набат в его голове. Все, хватит, я уже иду – шепнул он, направляясь к двери.
До центра города он добрался на метро – на этот раз Кобылин решил не брать с собой серьезное оружие и не боялся проверок. Да, в тайнике у него было припрятано пара стволов, но охотник не собирался тащить с собой груду оружия среди бела дня по людным местам. Раньше бы он рискнул. Сейчас он не видел в этом необходимости. Работать придется днем, в центре огромного города. Возможно, сейчас даже все ограничится лишь разведкой. Для подстраховки, конечно, он захватил пару мелочей, но не больше того.
Придя к зыбкому соглашению со своим внутренним зовом, Алексей взял с собой прочный складной нож и старую спицу с серебряным напылением. Он не думал, что они пригодятся, но так было спокойнее. Строго говоря, он уже не помнил, когда в последний раз ему требовалось серьезное оружие. Он сам был оружием – его смертоносное касание могло упокоить любую тварь, способную выдать такой зов.
Помрачнев, Кобылин ускорил шаг, проскользнул на другую сторону прямо перед машиной и свернул в тенистый переулок, ведущий к старым городским домам, построенным лет сто назад. Здесь они стояли кучно, теснились, заслоняя вид на современные дома, и Алексею казалось, что он попал в прошлое. Высокие окна, потрескавшаяся лепнина, причудливые узоры на дверях и