–У адмирала цепкий ум и мертвая хватка, – подтвердил коммандер Рэнд, – если кто и мог распутать этот клубок, так это именно Тер-Шелл. Но мы даже не знаем, жив ли он… Вся надежда на дока. Несмотря на то, что адмирал всегда был настроен ко мне враждебно, он сыграл не последнюю роль в спасении моей жизни, и я не желаю ему зла. Но раз уж мы заговорили о Тер-Шелле, я должен кое-что у вас спросить, пока мы одни. Адмирал причинил вам боль, выбивая правду о моих способностях? Он применял по отношению к вам физическое насилие или ограничился психологическим давлением? Он издевался над вами? Пожалуйста, не лгите мне, энсин, не нужно щадить мои чувства.
–В это сложно поверить, сэр, но адмирал Тер-Шелл был крайне обходителен, – подхватила эстафету честности я, – на Бирс-Гардем он угощал меня горячим обедом и потчевал аргианским чаем, а на «Этернуме» обращался ко мне с подчеркнутым уважением и настолько приблизил меня к себя, что капитан даже назвал Тер-Шелла моим покровителем и чуть ли не прямым текстом обвинил меня в работе на Спецкорпус. Потом, когда экипаж впал в оцепенение, адмирал вынужденно повысил меня до старпома, и эти несколько часов на мостике были одними из самых страшных в моей жизни, но вовсе не потому, что Тер-Шелл надо мной измывался. Даже о том, что вы псионик, он в общем-то догадался сам, тщательно проанализировав все нестыковки. Да, он постоянно держал меня в стрессе, я бы сказала, в хроническом напряжении, он задавал неудобные вопросы, провоцировал меня на эмоции и ни на мгновение не позволял расслабиться. Он был циничен, жесток и поразительно хладнокровен там, где любой другой вмиг потерял бы самообладание, но мне показалось, что адмирал глубоко предан Галактическому Союзу. Тер-Шелл, как и все мы, боится войны с Империей, и пусть ему повсюду мерещатся шпионы и заговоры, а его методы не отличаются гуманизмом, он прежде всего думает о благополучии государства. Но я безусловно могу ошибаться, и очень вероятно, что я ошибаюсь – в присутствии адмирала у меня регулярно возникало ощущение, что я нахожусь под гипнозом, и даже удаление импланта ничего не изменило.
–То есть вы не пострадали? – с нескрываемым облегчением уточнил старпом, – когда я узнал, что вы побывали на допросе в Спецкорпусе, то приготовился к самому худшему. И хотя капитан попытался меня успокоить, мне было необходимо лично убедиться, что с вами все нормально.
–Спасибо за заботу, сэр, – от всего сердца поблагодарила Рэнда я, – если забыть об «Этернуме», аномалии и шартском корабле, уничтоженном ни без моего участия,