– А чего рановато? – дед улыбался. – Женилка у тебя выросла, вон, с двумя барышнями регулярно сожительствуешь, присягу принял, орденок имеешь, теперь и женить тебя пора.
– Ты серьёзно, деда? – «возмутился» я.
– Вполне, – кивнул он, стёр улыбку с лица и вздохнул. – Я тебе уже не раз говорил, что Николай в первую очередь руководствуется интересами рода, а уже потом всем остальным. Вот и делай выводы, Лёшка. И не вздумай взбрыкнуть, он все равно не отстанет, тем более что тебе просто сказали к этой Шереметьевой приглядеться, а не под венец её завтра тащить. И вообще, Алексей, цени, что Николай твоим мнением интересуется, а не перед фактом ставит. Понял меня?
– Понял, – буркнул я. – Или мне лучше вытянуться и рявкнуть: «Будет исполнено, ваше высокоблагородие?!»
– Прекращай юродствовать, Алексей, – спокойно ответил он. – Я-то тут точно ни при чем.
– Прости, деда. Сам понимаешь, слишком много за последнее время чего случилось. А тут ещё и такие намёки толстые родичи делают, вот нервы и не выдерживают, – повинился я.
– Молод ты ещё на нервы жаловаться, – заворчал он. – А к Шереметьевой всё же приглядись, девка вроде неплохая. Да и сам род Шереметьевых богат, силен и уважаем в обществе. С этим предварительным выбором Николая я полностью согласен.
Мне же оставалось только простонать:
– И ты, Брут…
– Нашёлся тут мне, Гай Юлий Цезарь, – усмехнулся дед. – Ладно, закрыли тему. Теперь по твоим Петровым. Я аккуратно, как меня и просил Прохор, переговорил с Владимиром Александровичем. Он оказался мужчиной понятливым, а уж когда я ему обрисовал возможные творческие и финансовые перспективы его сына, Владимир Николаевич сдался окончательно и решил, что под твоим крылом, вернее, под крылом рода Романовых, Александр добьётся большего, чем без него. И на эту тему он с тобой и Прохором хотел пообщаться отдельно.
– Деда, огромное тебе спасибо! – поблагодарил я. – Слушай, а что вы с государем в качестве виры Петровым отдали?
– Насколько я знаю, род Романовых отдал большую квартиру в центре Москвы, а род Пожарских банковский чек на сто пятьдесят тысяч рублей.
– Деда, давай я тебе эти деньги отдам? Из-за меня же это все произошло…
– А это были не мои деньги, Лёшка, – усмехнулся он. – Мне Николай дал именно на выплату виры Петровым. Как бы тоже извинился за действия тех двух валькирий. Так что ты мне ничего не должен.
– Ну, ладно тогда, – успокоился я. – Как считаешь, Петровы будут довольны такими извинениями?
– Уверен, – кивнул дед. – Для статуса их рода это более чем хорошо. А учитывая обещанные Александру перспективы, так вообще отлично.
– Слава богу! – выдохнул я. – Хоть этот вопрос закрыли.
И добавил про себя: «Осталось только до Афганистана с этими двумя валькириями побеседовать…»
– Премного благодарен, твоё императорское высочество, что словечко за меня перед большими людьми замолвил! – именно такими «речами» встретил меня улыбающийся Прохор. Отец