В отрочестве Эварист не любил шумных компаний, предпочитая им активный образ жизни и некоторые экстремальные виды спорта. Грек крайне редко посещал ночные клубы и избегал любых злосчастных мест. Максимум, что он мог себе позволить ‑ это посещение кафе или ресторана, или же антикафе.
С тех пор утекло много воды. Эварист кардинально пересмотрел свои взгляды на жизнь. И заслуга этому ‑ вся та гниль, что потомок Геракла смог повстречать за прошедшие годы. Он познал, что распутство и разврат всего лишь умеренная вседозволенность, слеза чистой росы по сравнению с той болотной мутью, что лежит глубже этих далеко не самых страшных пороков. При этом он не забывал и о своем теле, с каждым днем все больше и больше приближаясь к Гераклу.
Ему стоило огромных усилий вытащить в общество Хамилькарта. Последний и до слияния с технологиями древних был крайне нелюдим, предпочитая обществу науку, а после вообще решил ото всех оградиться. Как Саламандра вышел на него – загадка, которую он унесет с собой в могилу.
И сейчас, здесь, в сияющем подвале, под музыкальную какофонию и пьянящий аромат радости и смеха, Хамилькарт чувствовал себя не в своей тарелке. Он скрывал себя под черным макинтошем, сев спиной к танцевальному залу, буквально вжав голову в плечи так, что из-под воротника торчал лишь один нос. На свои искусственные глаза он надвинул черные очки, стараясь не беспокоить механическую сетчатку светомузыкой.
Его противоположностью были два брата-близнеца, что расположились по углам их барного столика. Их стиль total white и total black так и притягивал взгляд.
Эварист же не был столь необычен, как его друзья. Он предпочел белые шорты с бежевыми кроссовками и джинсовую куртку на цветастую майку, что так и норовила порваться под напором его могучих мышц.
‑ Долго ли мы еще будем здесь? ‑ упадническим голосом вопросил Хамилькарт, особо не ожидая положительного ответа.
‑ Да мы пришли… ‑ начал Адриан.
‑ Тридцать минут назад, ‑ закончил за него Дарси.
Хамилькарт лишь тяжело вздохнул.
‑ Приободрись, дружище! ‑ потрепал его за плечо Эварист. ‑ Кто знает, когда мы еще отдохнем?
‑ Мы уже бродим по различным барам и клубам целых три недели! ‑ как бы в упрек отклонил дружеский жест Хамилькарт. ‑ И это после нашего провала… Твоего провала!
Грек в замешательстве вернулся на свой стул, но не уступил:
‑ Если появился еще один человек, переживший слияние, ‑ это не поражение. А то, что он пока не за нас ‑ это исправит время.
‑ Если он останется живой в застенках института ТМ, ‑ снова попытался обрушить всем настроение Хамилькарт.
‑ Не переживай, ‑ похлопал Хамилькарта по плечу Эварист, уже не смотря на товарища, заприметив на танцполе себе цель.
‑ Иди, ‑ устало отмахнулся Хамилькарт.
Братья внимательно следили за греком, не переставая восхищаться его грацией, коей нельзя было ожидать от человека таких габаритов. Сами же они не спешили выходить в свет. Они изначально даже не хотели идти сюда после бурной ночи и не менее