То есть Фридрих собирал и философов. Мопертюи, Ламетри, Альгаротти, одно время – Вольтер (с Вольтером д’Аржан был в приятелях лет 30). Не так уж маркиз тут работал, к приезду уже написал все основное. Но четверть века присутствовал. И вот же, Новый дворец с его именными апартаментами открыли в 1769-м, и ровно в этом году d’Argens уезжает. Чего уехал? Делали комнаты в расчете на него, а потом так и говорили? Или иронически назвали после отъезда? Или он уехал, а в его память нарекли апартаменты? Кто-нибудь из гостей там мог и жить, почетных. Как в гостиницах, «Зал Такого-то». Д’Аржан через два года умер в Провансе, на родине, своим главным трудом считал «Философию здравого смысла». Как философы общались с королем? Происходили ли встречи (за вычетом прогулок по парку, эти представляются непременными), о чем говорили? Обсуждали ли философы его заглазно?
Как в Новом дворце происходил быт? Скатерти и постельное белье таскали стирать в Коммуны, понятно. Если в громадных зданиях мало постоянной жизни, то она там у обслуги. Дворец большой, подметать все время надо. Что там было не в сезон, с осени до весны? Увольняли ли часть работников или все занимались побочными делами? Садовники, например. Или просто сидели с октября по апрель, дежурно заглядывали во дворец и возвращались в Коммуны? Кто-то, наверное, жил постоянно, присматривая. В отсутствие господ оказывались в своем локальном космосе, а чтобы его обслуживать, надо ли всякий раз немного превращаться в статуи, отставляя свое природное тело чуть в сторону, чтобы соответствовать месту? Его назначению и стилистике строений, в том числе и двух зданий Коммун.
Статуи же влияют не только на участников королевского двора и гостей, не так ли? Если действуют, так на всех. Все контакты происходят между стройными белыми телами, а не между потрепанными сотрудниками хозслужб. Тем более они статуи видят чаще, всякий день. Может, они и белье стирали, и еду готовили, и ели, и спали, и совокуплялись как отчасти мифологические герои. Было ли это им удобно? Или же в мир небытовых и непроизводственных действий их переводили не статуи, а что-нибудь другое, какие-нибудь вышивки или вырезки из журналов на стенах комнат. Может, у них свои фишки из серой, жеваной бумаги, чтобы превращаться в них для чувственности? Когда бумага стала употребляться как упаковка? Позже, много позже. Впрочем,