Про собаку. Юрий Воротников

губы сочилась кровь, но, слава богу, ранка оказалась совсем не опасная, ничего серьёзного не случилось, а могло бы случиться. Вот так прошла первая и единственная в жизни Бони схватка с настоящим, опасным врагом.

* * *

      Уже после Бониного ухода в лабрадорский рай я как-то случайно попал в Северное Бутово и забрёл в наш старый двор. Деревья здесь стали уже большими. Боня бы их не узнал. Я посмотрел на окна бывшей нашей квартиры и чуть погрустил. Прогулялся я и по нашему с Боней леску, и порадовался. Маленький прудик, который в наши времена был свалкой, заваленной бутылками, пластиковыми пакетами и прочей дрянью, преобразился и напоминал теперь пруд в усадьбе какого-нибудь мелкого подмосковного помещика. И по его подёрнутой ряской глади скользили уточки, выписывая на густо-зелёной поверхности замысловатые вензеля и кренделя.

      Стояли симпатичные деревянные скамейки, выкрашенные в зелёное, и такой же зелёный деревянный мостик был переброшен через ведущий к прудику маленький овражек. Дорожки были заасфальтированы, и вдоль них были расставлены урны, и щиты на металлических ножках были установлены, и на них красовались изображения разных цветочков, грибов, птичек и зверушек, растущих, летающих, бегающих и прыгающих по Подмосковью. А на деревьях висели кормушки для белочек. Да, эти хвостатые симпатяжки и в наши с Боней времена жили тут, и доныне, значит, живут.

      Асфальтовую дорожку мёл дворник-гастарбайтер, широко размахивая своей экологически чистой, сработанной из древесных прутьев метлой. И лесок не был завален бутылками, пакетами и прочими остатками шашлычных выпивонов и закусонов. Неужели мы всё-таки избавляемся от наших свинячьих привычек? Ведь уже и вся Москва стала почище Чикаго или Парижа, уж тем более – Рима или, того хлеще, Неаполя. Ну что ж, дай бог, дай бог…

      По дорожкам лесочка… нет, теперь уже, конечно, – настоящего маленького парка прогуливалось, как и в наши времена, много собачек, собак и собачищ – один даже такой, с телёнка мастиф попался. И кое-кто из этих хвостатых и бесхвостых мог бы ещё помнить, наверное, маленького Боню…