– Попросим. Не дадут – тогда!..
Самое крайнее окно полуотворено. Колыхается на нем серая дерюжка-занавеска.
Тук-тук-тук!
Тихо.
Тук-тук-тук-тук!
– Кас тен? (Кто там? – лит.) – доносится голос женщины на непонятном языке.
– Будьте любезны, – стараясь еще более онежить и без того тоненький голос, негромко говорит Ванюшка, – вы понимаете по-русски?
В комнате завозились, скрипнула половица.
– Кас ира? (Кто это?)
– По-русски, по-русски понимаете?
– Немного.
Дерюжка откинулась, и в окне показалось лицо молодой девушки.
– Как… что… вы? – испуганным шепотом спросила она, прикрывая грудь ладонями.
– Дайте, пожалуйста, нам хлеба… немного.
– Вы… пленники? Только тише… хозяин там, – указала она рукой куда-то в темноту и вновь положила руку на грудь.
– Да.
– Как же вам… Я не хозяйка. Работаю у них…
– Как жаль!
– Обождите, – оживилась девушка, – видите там… ну, я не знаю, как по-русски… вон она!..
– Кадка?! – подсказал Сергей.
– Да-да, она. Там сыр. Весь только возьмите. А ее… каткю… опрокиньте – и в сторону…
– Есть!
Приоткрыв крышку кадки, Сергей увидел большую холщовую сумку. В ней лежали лепешки домашнего сыра, туго завернутые в отдельные белые тряпки. Не понимая, зачем это нужно девушке, он пнул ногой перевернутую набок кадку. Шурша и вихляясь, покатилась она по двору и остановилась у колодца.
– Спасибо, милая девушка! Дай Бог тебе советского жениха! – обрадованный тяжелой сумкой, пошутил Сергей.
Лес был большой, девственный. Сухой валежник орехами щелкает под ступнями босых ног, колючий кустарник загораживает проходы между стройных сосновых кряжей. Перед утром поблек месяц. Стало темней. Но с востока уже загораживалось небо дымчатым платком наступающего дня. Беглецы расположились в густом крушиновом кусте. Царствовали вокруг тишина и безмолвие, нарушаемые изредка щебетаньем торопящихся к отлету птиц. Съев по одной лепешке сыра, Сергей и Ванюшка принялись обсуждать свой путь.
– Надо идти по ночам. Будет еще долго светить луна. Это плохо. Но луна – наш проводник. Она должна быть все время справа, – говорил Сергей.
Самое страшное в лесу – встретить человека. Охотились эсэсовцы на беглецов, терпеливо выслеживали их. Получали бандиты по сто марок за буйную голову бежавшего. Там, где подали беглецу стакан воды, вешали поголовно всю семью и все сжигали дотла.
…Как только сумрак ночи повис над лесом, осторожно вышли из чащи Сергей и Ванюшка и, мысленно прочертив прямую, двинулись в путь. Вторая ночь надежд и свободы! Ведь другими кажутся это бездонное черное небо и голубой пламень тлеющих в нем звезд! Совсем иначе, чем в лагере, гладит сырой сентябрьский ветер сухие, горящие от возбуждения щеки и непокрытую голову, полную вшей. Не чувствует