Тогда я «разозлился» на него и сказал, что я прекрасно знаю, что если он захочет, то сможет остановить подергивания. И если я хоть еще раз увижу, что он так делает, то выпорю ремнем. И навязчивые движения тут же прекратились!
Понятно, что мой «гнев» гневом не являлся. Я просто прекрасно знал, что в этом случае надо действовать или кнутом или пряником. Я решил, что на данный момент «кнут» поможет лучше. Правда, для того, чтобы в подобных ситуациях получить желаемый эффект, с «кнутом» и с «пряником» надо обращаться очень осторожно и умело.
Но если у ребенка эти навязчивости никак не проходят, а, наоборот, усиливаются и «размножаются», то это говорит о том, что родители не знают механизмов навязчивых состояний. И вместо того, чтобы постепенно отучать ребенка делать это, они его приучают получать от навязчивостей дивиденды (например, родители из-за этой «болезни» начинают уделять ребенку больше внимания, дарить подарки, закармливать конфетами). В этом случае «пряник» является дополнительным стимулом для продолжения навязчивостей.
Но если бы в случае со своим сыном я решил применить «пряник», то заключил бы с ним договор: сегодня нет навязчивостей – получи пряник. И так далее. Но пряник предполагает использование, в случае необходимости, «кнута». И ребенок должен об этом знать. Тогда желание получить «пряник» и избежать «кнута» обязательно приведет к желаемому результату.
При помощи такого же механизма длительное время поддерживаются заикание и энурез.
Часть 3.
Формирование психосоматозов
До настоящего момента я говорил об общих принципах формирования психики и тех механизмах (инстинктивных и основанных на воспитании), которые обеспечивают этот процесс. И теперь мне хочется осветить конкретные механизмы, на основе которых формируются серьезные психологические проблемы, которые приводят человека к болезням и социальной дезадаптации.
Глава 16. Роль стресса в развитии психосоматозов
Опыты профессора А. Л. Крушинского позволяют утверждать, что животным с большим трудом дается решение логических задач. И чем больше правильных решений выдаст животное в процессе эксперимента, тем вероятность срыва психической деятельности у этого животного становится больше.
Смысл его опытов был в том, что исследователи ставили перед животными задачи, которые те могли решить только приложив неимоверные усилия, то есть работая на грани своих возможностей. Например, в процессе эксперимента крыса просовывала голову через ширму к блюдечку с пищей. А та была поставлена на тележку и начинала двигаться влево или вправо.
Чтобы добраться до пищи, крыса должна была вытащить голову из отверстия и решить: куда ей бежать – вправо или влево, чтобы «поймать» тележку с пищей. Оказывается, что для нее это очень сложная задача. Крыса прекрасно знала, что если она решит задачу