– Если вы так думаете, сэр Генри, тогда лучше покончим с этим, – сказал я очень раздраженно, кладя бумагу в карман и поднимаясь, чтобы уйти. – Я не люблю, чтобы меня принимали за одного из этих болванов, которые считают остроумным врать и постоянно хвастаются перед приезжими необычайными охотничьими приключениями, которых на самом деле никогда не было.
Sir Henry laid his large hand upon my shoulder. “Sit down, Mr. Quatermain,” he said, “I beg your pardon; I see very well you do not wish to deceive us, but the story sounded so strange that I could hardly believe it.”
Сэр Генри успокаивающим жестом положил свою большую руку мне на плечо.
– Сядьте, мистер Квотермейн, – сказал он, – и извините меня. Я прекрасно понимаю, что вы не хотите нас обманывать, но согласитесь, что ваш рассказ был настолько необычен, что нет ничего удивительного, что я мог усомниться в его правдивости.
“You shall see the original map and writing when we reach Durban,” I answered, somewhat mollified, for really when I came to consider the question it was scarcely wonderful that he should doubt my good faith.
– Вы увидите подлинную карту и документ, когда мы приедем в Дурбан, – сказал я, несколько успокоившись. Действительно, когда я задумался над своим рассказом, я понял, что сэр Генри совершенно прав.
“But,” I went on, “I have not told you about your brother. I knew the man Jim who was with him. He was a Bechuana by birth, a good hunter, and for a native a very clever man. That morning on which Mr. Neville was starting I saw Jim standing by my wagon and cutting up tobacco on the disselboom.
– Но я еще ничего не сказал о вашем брате. Я знал его слугу Джима, который отправился в путешествие вместе с ним. Это был очень умный туземец, родом из Бечуаны, и хороший охотник. Я видел Джима в то утро, когда мистер Невилль готовился к отъезду. Он стоял у моего фургона и резал табак для трубки.
“‘Jim,’ said I, ‘where are you off to this trip? It is elephants?’
«Джим, – сказал я, – куда это вы отправляетесь? За слонами?»
“'No, Baas,’ he answered, ‘we are after something worth much more than ivory.’
«Нет, баас[28], – отвечал он, – мы идем на поиски чего-то более ценного, чем слоновая кость».
“‘And what might that be?’ I said, for I was curious. 'Is it gold?'
«А что же это может быть? – спросил я из любопытства. – Золото?»
“‘No, Baas, something worth more than gold,’ and he grinned.
– Нет, баас, нечто более ценное, чем золото». – И он усмехнулся.
“I asked no more questions, for I did not like to lower my dignity by seeming inquisitive, but I was puzzled. Presently Jim finished cutting his tobacco.
inquisitive [ɪn'kwɪzɪtɪv]
Я более не задавал вопросов, потому что не желал показаться любопытным и тем самым уронить свое достоинство. Однако его слова сильно меня заинтересовали.
Вдруг Джим перестал резать табак.
“‘Baas,’ said he.
“I took no notice.
“‘Baas,’ said he again.
“‘Eh, boy, what is it?’ I asked.
“‘Baas, we are going after diamonds.’
“‘Diamonds! why, then, you are steering in the wrong direction; you should head for the Fields.’
«Баас», – сказал он.
Я сделал вид, что не слышу.
«Баас», – повторил он.
«Да, дружище, в чем дело?» – отозвался я.
«Баас, мы отправляемся за алмазами».
«За алмазами? Послушай, тогда вы совсем не туда едете, – вам же нужно ехать в сторону россыпей».
“‘Baas, have you ever heard of Suliman's Berg?’ – that is, Solomon's Mountains, Sir Henry.
“‘Ay!’
“‘Have you ever heard of the diamonds there?’
“‘I have heard a foolish story, Jim.’
«Баас, ты слышал когда-нибудь о Сулеймановых горах?»
«Да!»
«Ты слышал когда-нибудь, что там есть алмазы?»
«Я слышал какую-то дурацкую болтовню об этом, Джим».
“‘It