– Идея традиции и правда хорошая, – его поддерживает Вики и следом обращается ко мне: – Что насчёт следующей среды?
– Да, почему бы нет? – Киваю я, поднимаясь на ноги.
Я делаю шаг в сторону выхода и получаю общее «увидимся», на которое отвечаю улыбкой.
Вслед за мной поднимается Уилл и отряхивается от крошек.
– Было круто и всё такое, но проект горит, – говорит он. На секунду становится неловко, отчасти потому что между нами переглядываются. Более неловкой ситуации в жизни не было.
Но мы расходимся в разные стороны: Уилл направляется к лестнице, а я открываю дверь, вздрогнув и замерев от звука его голоса.
– Спокойной ночи, Джейн.
Я держу дверь полуоткрытой и поворачиваю голову, взглянув на него через плечо.
Уилл остановился на первой ступеньке и положил ладонь на перила. Его глаза встречаются с моими. Я нервничаю, но внешне стараюсь оставаться непоколебимой.
Возвращаю ранее сказанное назад.
Вот она: самая неловкая ситуация в моей жизни.
– Доброй ночи, Уилл, – искренне желаю я, найдя голос.
Я быстро пересекаю двор на дрожащих коленях и чудом не сшибаю садового гнома, потому что витаю в облаках. Перед глазами застыла картинка: улыбка, которой одарил Уилл перед тем, как выскочила из дома. Теперь уж сомневаться не придётся, он будет думать, что я припадочная. Так или иначе, горжусь собой, что не растерялась уже второй раз.
– Как провела вечер? – Вопрос папы добирается до ушей, когда взбегаю по лестнице.
– Отлично, они отличные ребята!
Отлично, потому что они отличные ребята. Иисусе, да я и двух слов связать не могу.
Я падаю лицом в подушку и перевожу дыхание.
Может быть, так думать нельзя, а то и вовсе не позволительно, но я рада, что в это самое мгновение до меня никто не может добраться. Никто не постучит в дверь и не спросит, как я, всё ли в порядке. Потому что, чёрт побери, я далеко не в порядке. Я как неудачная шутка вселенной, веду себя как самая настоящая идиотка. Может быть, папа был прав, пятнадцати секунд вполне хватит, чтобы потерять голову и влюбиться.
Бессонница играет со мной злую шутку.
Я катаюсь по кровати, не в состоянии найти удобное положение и провалиться в сон. Чего только не делаю, чтобы вытеснить поток мыслей, но никто не способен убежать от себя. Когда сотый раз посещаю ванную комнату, открываю шкафчик и смотрю на флакончик с волшебными пилюлями, отговариваю себя и возвращаюсь в постель. Я прибегаю к ним крайне редко, в те периоды, когда не вижу другого выхода, когда мысли о маме одолевают сознание, когда становится так плохо, что задыхаешься и загибаешься от боли. Когда понимаю, что всё могло быть иначе, если бы иногда люди прислушивались к чутью, доверяли внутреннему голосу, спасающему от роковой ошибки.
Перекатившись набок, замечаю тусклый свет в окне напротив и, подойдя к своему, с осторожностью выглядываю из-за плотной шторы, чтобы остаться инкогнито. Но именно в этот момент Уилл поднимает голову.
Наши