За несколько дней мы освободили от земли нижние венцы брёвен, проверяя каждый слой металлоискателем. В нашей стране кладоискательство запрещено, и если нас поймают, то могут оштрафовать и отобрать находки, но никого это не останавливало, тем более таких разгильдяев, как мы.
Паша был не в духе, ему явно надоела вся эта кладоискательская романтика. Хмурый вид его дополняло небритое лицо и синяки под глазами. Он бродил по раскопанному участку с прибором и нервно курил, я сидел в тени продуктового склада, и ел свой обед. Ещё немного, он бросит это дело и уедет в город к женщинам и стабильному интернету.
Внезапно раздался сильный треск, как будто кто-то тяжёлый провалился под землю, я бросил хлеб на тарелку и побежал к месту раскопок.
Вместо Павла зияла огромная дыра, на краю которой лежал металлоискатель, и сухая земля струйками утекала в образовавшуюся пропасть.
– Паша! Паша, ты как там?
Внизу было темно и совершенно ничего не слышно. Но спустя несколько секунд кто-то застонал и закопошился, ломая доски и роняя стеклянные банки.
– Ай, как больно, кажется, я сломал что-то, – стонал Павел, – скинь фонарик, и верёвку.
– Ещё бы, такой вес рухнул, это даже не мешок комбикорма, а центнер безобразия.
– Лёша, мне сейчас не до шуток, – он встал на ноги, отряхнулся и ощупал себя, – но вроде ничего не сломано, хоть рука сильно болит. Давай уже сюда фонарик!
Он стоял посреди погреба и оглядывался по сторонам, я спустил ему фонарик, но сам пока лезть не рискнул, вдруг гнилые доски обвалятся, и мы никогда не вылезем оттуда.
– У меня две новости, хорошая и плохая.
– Давай с хорошей.
– Я нашёл водку, целый ящик, горлышко запаяно сургучом.
– Кто о чём, а вшивый о бане. Монеты там есть, или может какие-то другие ценные вещи?
– А вот это и есть плохая новость, ничего ценного тут нет.
– Давай я обвяжу верёвкой дерево и слезу с прибором к тебе, поищем получше. Всё равно мне такую тушу в одного не вытащить оттуда.
– Слезай, шутник.
В нескольких метрах от ямы стояла белая берёзка, дерево было довольно большим, а значит, легко выдержит мой вес и даже больше.
Я обвязал ствол, кинул второй кусок верёвки в яму, и полез вниз. Погреб был сделан на века, стены выложены бутовым камнем, а дно устлано кедровыми досками.
Увидев лицо Паши, я не смог сдержать смеха, весь грязный как шахтёр, он был измазан в какой-то глине, а одежда его, обычно хорошо поглаженная и чистая, напоминала рваньё бомжа.
– Ты здесь живёшь? Житель подземных глубин.
– Иди сюда, спускайся, и я придушу тебя.
Как только мои ноги коснулись пола, Паша схватил меня за шею, и сдавил.
– Будешь знать, как огрызаться на меня.
– Да ладно тебе, смешно же.
Я освободился из его хватки и оглядел подвал, пахло плесенью и гнилью, камень