– Я не смог их остановить. Арнольд и Адольф закончили работу над заказом для Юсуповых, – всё так же смиренно и тихо продолжал Герхард, – и уже покинули земли рода. Определить их точное местоположение на данный момент не представляется возможным. Но характер информационных запросов через службу безопасности не оставляет сомнений. Они поехали разбираться с женихом Сандры. Боюсь, что они натворят дел, и скандала не избежать.
– Великовозрастные болваны! – в сердцах ругнулся оружейных дел мастер. – Заказ Юсуповых мне на стол. Срочно! Если напортачили – вот будет настоящий скандал! Остальное пусть тебя не волнует. Сам с них три шкуры спущу, когда вернутся!
– Отец? – непонимающе переспросил Герхард, сбитый с толку распоряжением старшего. – Разве я не должен буду вернуть их в поместье?
– Кого? – удивлённо поинтересовался Теодор Бладштайнер. – Старших братьев? Они всего лишь опередили моё распоряжение разобраться в ситуации на месте. И должны будут вернуть блудную дочь под кров отчего дома. Возвращайся к делам семьи.
– Отец, – неприкрыто усмехнулся Герхард, впервые даже на своей памяти позволяя подобное по отношению к старшему и поднимаясь на ноги, – мне кажется, что от вашего взгляда кое-что ускользнуло. Как давно вы держали в руках хроники рода?
– Щенок показал зубы! – укоряюще покачал головой Теодор, сразу разобравший интонации превосходства, проскользнувшие в голосе младшего сына. – Я и не заметил, как мой младшенький подрос и поумнел. Горе мне, горе! Нечего было постоянно задвигать тебя на вторые роли!
Плечи юноши расправились, спина гордо выпрямилась, а подбородок слегка приподнялся вверх. Молодой аристо очень долго ждал, когда отец заметит и оценит его способности по достоинству.
– Моё сердце переполняет гордость за сына. Я сомневался, но теперь вижу: ты готов принять ношу ответственности! Давно пора позвонить светлейшему князю Романову. Если мне не изменяет память, его любимая племянница изволила засидеться в девках!
И без того белокожий юноша после этих слов приобрёл облик холодной мраморной статуи – вызванная неподдельным страхом бледность как будто выхолодила и лишила его облик последних признаков жизни. Даже искрящиеся самодовольством глаза потускнели, подернувшись мутной поволокой настоящего ужаса.
Екатерину Романову-Вишневецкую ему доводилось видеть не раз. Нет, она не считалась уродиной – как и все дети аристократов, девушка проходила особый ритуал сразу после рождения, но… Чересчур атлетическое телосложение и погоны обер-фейерверкера гренадёрской роты Потешного императорского полка кардинально меняли ситуацию. Катерина обладала, пожалуй, самой скандальной репутацией в империи, непозволительно высоким рангом Учителя и солдафонскими замашками. Отец знал, как можно напугать своего младшего сына.
– Папа! – взмолился Герхард, бухаясь на колено и безжалостно пачкая белые брюки жирной