Приключения Шерлока Холмса (сборник). Артур Конан Дойл

гостиницы. Он заметил, что лестница, всегда валявшаяся на земле, приставлена к окну второго этажа гостиницы, а окно распахнуто настежь. Отойдя немного, он оглянулся и увидел, что по лестнице спускается человек. И спускался он так спокойно, не таясь, что мальчик принял его за плотника или столяра, работавшего в гостинице. Мальчик не обратил особого внимания на этого человека, хотя у него мелькнула мысль, что в такую рань обычно еще не работают. Он припоминает, что человек этот был высокого роста, с красноватым лицом и в длинном коричневом пальто. Он, должно быть, ушел из комнаты не сразу после убийства – он ополоснул руки в тазу с водой и тщательно вытер нож о простыню, на которой остались кровяные пятна.

      Я взглянул на Холмса – описание убийцы в точности совпадало с его догадками. Однако лицо его не выражало ни радости, ни удовлетворения.

      – Вы не нашли в комнате ничего такого, что могло бы навести на след убийцы? – спросил он.

      – Ничего. У Стэнджерсона в кармане был кошелек Дреббера, но тут нет ничего удивительного: Стэнджерсон всегда за него расплачивался. В кошельке восемьдесят фунтов с мелочью, и, очевидно, оттуда ничего не взято. Не знаю, каковы мотивы этих странных преступлений, но только не ограбление. В карманах убитого не обнаружено никаких документов или записок, кроме телеграммы из Кливленда, полученной с месяц назад. Текст ее – «Дж. Х. в Европе». Подписи в телеграмме нет.

      – И больше ничего? – спросил Холмс.

      – Ничего существенного. На кровати брошен роман, который Стэнджерсон читал на ночь вместо снотворного, а на стуле рядом лежит трубка убитого. На столе стоит стакан с водой, на подоконнике – аптекарская коробочка, и в ней две пилюли.

      С радостным возгласом Шерлок Холмс вскочил со стула.

      – Последнее звено! – воскликнул он. – Теперь все ясно!

      Оба сыщика вытаращили на него глаза.

      – Сейчас в моих руках все нити этого запутанного клубка, – уверенно заявил мой приятель. – Конечно, еще не хватает кое-каких деталей, но цепь событий, начиная с той минуты, как Дреббер расстался со Стэнджерсоном на вокзале, и вплоть до того, как вы нашли труп Стэнджерсона, мне ясна, как будто все происходило на моих глазах. И я вам это докажу. Не могли бы вы взять оттуда пилюли?

      – Они у меня, – сказал Лестрейд, вытаскивая маленькую белую коробочку. – Я взял и пилюли, и кошелек, и телеграмму, чтобы сдать в полицейский участок. По правде говоря, пилюли я прихватил случайно: я не придал им никакого значения.

      – Дайте сюда, – сказал Холмс и повернулся ко мне. – Доктор, как вы думаете, это обыкновенные пилюли?

      Нет, пилюли, конечно, нельзя было назвать обыкновенными. Маленькие, круглые, жемчужно-серого цвета, они были почти прозрачными, если смотреть их на свет.

      – Судя по легкости и прозрачности, я полагаю, что они растворяются в воде, – сказал я.

      – Совершенно верно, – ответил Холмс. –