– Еще «горько!» крикни, – себе под нос прошептала Тамара Прокофьевна, а захмелевший от собственного выступления Николай Робертович понял все буквально:
– Го-о-орько!
Молодые переглянулись, но публично поцеловаться не осмелились, хотя Кира Павловна уже подготовилась к тому, чтобы приумножить «горько!» вслед за Швейцером.
– Вот и договорились, – грустно проронила Тамара Прокофьевна и обвела присутствующих взглядом. Похоже, никто, кроме нее, не был расстроен. Ну, может быть, совсем немного старший Вильский, да и то потому, что не терпел никаких вольностей в отношениях и всегда был скуп на прикосновения любого рода в присутствии посторонних.
– Надо выпить, – буднично предложил сияющий, точно пятак на солнце, Швейцер и потянулся за графинчиком с водкой.
– Куда? – одернула его жена. – Сначала женщинам.
Кира Павловна любила полусладкое, Тамара Прокофьевна – сухое. Пока судились-рядились, вышел конфуз – стухла рыба. Ни с того ни с сего взяла и запахла. Решили: от жары! И только Тамара Прокофьевна мстительно подумала: «Как же от жары! От гостей», а потом вечером, когда возвращалась, проводив сватов, с речного вокзала, мстительно напомнила, напугав дочь до полусмерти: «Плохая примета. Это знак».
И Женечка поверила – и расстроилась и даже тайком немного поплакала, а потом решила не обращать внимания на всякие глупости и легла спать.
Во сне ей снилась протухшая рыба, по ней ползали зеленые перламутровые мухи и противно жужжали. А потом Женечка увидела себя голой и проснулась с ощущением удушья.
Соскочив с кровати, девушка подбежала к окну, распахнула створки и втянула в себя прохладный утренний воздух. «Куда ночь, туда и сон!» – трижды проговорила она девичье заклинание и махнула рукой встающему над землей солнцу. Впереди Женечку ждала новая жизнь. И слава богу, эта новая жизнь начнется в Верейске.
– Ну и зря! – по этому поводу вчера вечером сказала Тамара Прокофьевна, услышав от молодых, что они в Долинск не приедут. – Здесь у меня связи, знакомства. Я могла бы устроить вас обоих на ГЭС. Со временем обзавелись бы квартирой. Но если вам нравится ютиться на пяти квадратных метрах или жить в общежитии, получать нищенские зарплаты инженеров и во всем себе отказывать, ради бога!
– Им не придется жить на пяти квадратных метрах! – вмешалась Кира Павловна. – Мы с Колей отдадим им зал.
– И сколько ваш зал? – скривилась Тамара Прокофьевна, считавшая, что ее жилищные условия во много раз превосходят жилищные условия главного инженера приборостроительного завода Верейска.
– Двадцать четыре метра, – изящно обронила Кира Павловна и улыбнулась как можно скромнее, глядя в лицо противнику.
– Сколько?! –