Если начинать сравнивать раздавленные по асфальту томаты, едва ли они оказались бы в этот момент настолько спелыми и красными, каким стало побагровевшее лицо Матео. И если секунду назад стоящий по правую сторону от меня из его числа прихвостень ещё и пытался притормозить намечающиеся разборки, ненавязчиво и с явным намёком похлопав Матео по плечу, то теперь…
Мне ничего не оставалось, как малодушно накрыть лицо ладонью, тяжело вздохнув, уставившись себе под ноги, с сожалением вспомнив о своих испорченных сандалиях.
Всё же их пятеро…
Да и безоружными Ньето, пусть и салаги, никогда не ходят.
В общем…
Едва ли минута прошла.
Меня окатило брызгами разбитых яблок, с такой силой незнакомец швырнул их, один за другим, в Матео и тех двоих, что стояли возле меня. Попал ровно в голову каждому из них. А пока те приходили в себя от столь метких бросков, технично и ловко расправился с двумя оставшимися, после чего принялся за пришедшую в себя троицу. Да с такой лёгкостью и с виду простотой, словно…
Что я там про то, что их пятеро, думала?
Лунной клянусь, он даже не вспотел!
Уложил всех.
Остался стоять почти там же, где и прежде, пока я в полнейшем шоке переваривала случившееся, задумчиво глядя вслед трусливо сбегающей с места происшествия пятёрке. Ну, как сбегающей. Матео, судя по всему, во время драки нехило приложился головой об асфальт, и теперь его же дружки волокли за собой бессознательную тушу. Весил он немало – тащили, как могли. Оба хромали. У одного, кажется, и вовсе конечность оказалась сломана. Срастётся потом, конечно, ничего серьёзного и непоправимого, но всё равно выглядело довольно жалко. Другие двое даже помогать им не стали, слиняли первыми.
– Мы с тобой ещё не закончили, принцесса, – разобрала я беззвучное по губам одного из них, прежде чем тот скрылся.
Можно подумать, я сама не в курсе!
Что всё. Хана мне.
– Ты что наделал, придурок? – выдала в сердцах своему нерадивому спасителю.
Дело было даже не в самом брошенном обещании или же в моих возможных опасениях, что я снова столкнусь с ними где-нибудь ещё, при других обстоятельствах, и они мне обязательно всё припомнят, в том числе и содеянное стоящим напротив. Просто ни одна семья на Карибском побережье не смеет вредить другой, тем более в открытую, да ещё и с такими легко доказуемыми обстоятельствами.
Если кто-то из нас и виновен в чём-либо, старший семейства, именуемый бароном, сам покарает. В том числе и смертной казнью, если того требует тяжесть свершённого проступка. Этот закон установил мой отец. Это помогало сохранять нам относительный мир между собой и не поубивать друг друга при любом удобном случае на протяжении чуть ли не сотни последних лет. И за это я обязательно понесу наказание. Хорошо, если только я сама. Каким бы жестоким порой ни был Сальваторе Вега, на меня руку никогда не поднимал. За меня всегда страдали другие. И это – намного хуже, чем если бы мне всыпали