На нас косились, но не встревали: арастенцы вообще предпочитают не лезть в чужие дела. С одной стороны, это неплохо, с другой, бывает, хоть криком кричи – никого на помощь не дозовешься. Парень, однако, голоса не подавал, а потому зеваки быстро потеряли к нам интерес. Ну мало ли, хозяйка работника проучить решила или еще что…
– Ты, значит, за заказчиками следишь, – говорила я, подталкивая юнца, чтобы шел живее. Злость из-за этого проклятого дела нашла хоть какой-то выход: изловить ловкого вора я не могу, но этот карманник… – Пока хозяин с ними разговоры разговаривает, ты, стало быть, под дверью маячишь… А как клиент с заказом за дверь – ты за ним! А что, денежки получены, а побрякушки обратно вернулись… Заодно с хозяином работаешь, гаденыш?
– Он ни при чем! Ни при чем! – открыл наконец рот парень.
– Ага, значит, ты потом на сторону побрякушки сбываешь! – заключила я. – Ну, сейчас побеседуем с твоим хозяином! Ты же, сволота, дареную вещь у меня чуть не спер!..
– Не пойду!.. – Он попытался было упереться, но я дала ему хорошего пинка, и воришка влетел в мастерскую головой вперед.
– Где хозяин? – гаркнула я, поднимая мальчишку с пола, и какая-то некстати случившаяся тут дама шарахнулась в сторону. – Где этот проходимец?..
– Госпожа Нойрен! – Встревоженный Бисах уже спешил ко мне. – Что стряслось? Вирон что-то натворил?.. Давайте пройдем ко мне, не стоит говорить здесь, прошу вас…
– Ну, пройдемте… – сказала я сквозь зубы и поволокла мальчишку за собой. Он упирался, но я оказалась сильнее.
– Госпожа Нойрен, в чем же все-таки дело? – На Бисахе лица не было.
– Дело, любезный, в том, что этот вот юноша, уж не знаю, кем он вам приходится, – я толкнула Вирона в кресло для посетителей, где он и скрючился, затравленно глядя на меня, – чуть меня не обчистил! Хорошо, я не первый день на свете живу, не одного карманника за руку ловила! Представьте, чуть не спер мой медальон, паршивец, тот самый! – Я перевела дыхание. – Да знаю, знаю, что скажете, сама виновата – в карман побрякушки пихать, но кто ж знал, что он под дверью торчал и видел, куда я медальон-то дела?
Бисах, кажется, уловил из моего горячего монолога только малую его часть. Он опустился в свое кресло, закрыл лицо руками…
– Вирон… – тихо сказал он. – Вирон, ты же клялся, что никогда больше… Ну зачем, скажи мне?! Если тебе нужны были деньги, почему ты не сказал мне? Неужели я тебе не дал бы сколько нужно?..
«Если сейчас окажется, что это его сын и он проигрался в пух и прах, я даже не знаю, что сделаю», – подумала я.
– Не нужны мне деньги! – вскинулся мальчишка. – У меня всего довольно!
– Тогда зачем? Ну скажи, чего ради?! – Бисах уставился на парня несчастными глазами. – Зачем тебе этот медальон?
– Не мне!! – почти закричал Вирон. –