Умри Убей Воскресни. Татьяна Михайловна Чистова

к себе, к дыханию спящей рядом девушки. На втором этаже часы в комнате отца пробили одиннадцать раз, Макс осторожно поднялся, оделся в потемках и вышел из дома. Постоял на крыльце, продышался, пока не замерз – к вечеру ощутимо похолодало. «Уеду жить на море» – мелькнула мысль – «надоело мерзнуть. Живем, как пингвины, сколько можно». Стараясь не шуметь, открыл калитку, постоял, глядя по сторонам, пошел к березе. Никого, разумеется, пролетели мимо пара машин, и пропали за поворотом дороги. В окнах домов за заборами светятся окна, слышны голоса, музыка и смех. Пусто на улице, пусто во дворах, пусто в душах людских – уж и думать, поди, забыли, о Мишке, если и вспомнят, то лишь как страшилку – коллегам рассказать. Увозили пацана живого, сказали, что шок и кровопотеря, но мальчишка крепкий, выдержит. А насчет руки врач говорить отказался, буркнул что-то вроде «время покажет» и закрыл дверь.

      «Надо было добить ее» – запоздало проснулось не желание – инстинкт самосохранения. А если эта тварь выживет, а если бабка ее снова выпустит погулять? «Ерунда» – Макс перебежал дорогу, постоял, приглядываясь издалека к березе, забору и зарослям крапивы. Никого, и это нормально, это хорошо. Макс подошел к дереву, припоминая, как стоял, когда стрелял в Мотьку, прокрутился на месте, прикидывая, куда мог улететь «макаров», и шагнул к забору. Включил маленький фонарик-брелок, посветил, раздвигая ногой жгучие стебли, вороша ветки и разный растительный хлам. Вроде, сюда его кинул, пистолет еще о забор грохнулся – Макс наклонился над характерно изогнутой коряжкой, но обознался. Прошел, пригибаясь, вдоль забора, замирая от каждого звука и поминутно гася фонарик, шарил в темноте руками наугад, чертыхался от прикосновения жгучих стеблей, снова светил себе и полз дальше, пока не уткнулся в изгиб забора. Пистолета не было, зато нашлась одна гильза. Макс перебросил ее через соседский забор и пролез по зарослям еще раз, вернулся к березе, постоял, все хорошенько припоминая, представил точную траекторию полета ствола, снова уперся в забор и даже разглядел в свете фонарика небольшую вмятину на профнастиле. Перерыл все, что лежало под ногами, наполовину выдрал из земли лохматую кочку, нашел вторую гильзу, закопал ее поглубже, весь перемазался в глине, выбрался, облепленный сухой травой и листьями, тупо смотрел на забор. «Быть того не может» – уже минут пять крутилось в голове, и тем не менее было. Вернее, не было – «макаров» исчез. Макс был готов поклясться, что искал хорошо, даже очень, даже, что называется, землю рыл, и ничего.

      «Еще раз» – приказал он себе, стараясь не замечать бегущего по хребту морозца. Получается, кто-то видел его с пистолетом в руках, видел, как он стрелял и куда скинул ствол. Видел, и опередил, нашел пистолет…

      «Ерунда» – Макс снова шарил в зарослях, – «никого не было, ты же помнишь». Точно, никого, все соседи сидели по норам и ждали развязки, выстрела тоже никто не слышал, а сосед с лопатой прибежал, когда все уже закончилось.

      – Что потерял?

      Макс развернулся рывком, поднял фонарик, посветил перед собой. Спиной к березе стоял