Тем временем по лагерю заиграли рога. Со всех сторон неслись крики, сообщавшие о нападении, воздух взвыл от стрел, раздавались одиночные хлопки выстрелов.
– Нам нужно отходить, эрки прут как сумасшедшие, – крикнул Элайджа, сделав очередной смертельный выпад – человек повалился на землю, держась за бок.
Лансель тем временем все же смог встать в стойку и набрать темп. Орудуя чудовищным двуручным мечом, воин вертелся вокруг себя в разные стороны, используя свой клинок как маятник, в который вложил весь вес своего тела – против такого не выдерживала ни плоть людей и коней, ни их доспехи. В этой пляске смерти воин убил и покалечил пятерых противников. Гнугнир зарубил еще двух, а уменьшившийся поток конных позволил Элайдже снова взяться за лук и вскоре атакующие предпочли отступить и двинуться в другие части лагеря прежде, чем лечь рядом с другими неуспешными сотоварищами.
Бой постепенно переместился внутрь лагеря – заполыхали палатки, задымились попавшие в суматохе в костры вещи и мертвые люди.
– Фух, даже немного подустал, – вытирая пот со лба, сказал гном. – Как думаете, тикать или помогать?
Лансель неодобрительно посмотрел на Гнугнира.
– Можешь тикать. А я из боя выходить не приучен, – коротко сказал воин и помчался внутрь лагеря.
– Конечно, сир рыцарь. Вам бы лишь бы вся жопа в огне.
И гном был прав – Лансель подобно вихрю ворвался в тыл нападавших, которые неуверенной линией пытались давить на пока еще разрозненные порядки ошеломленных нападением воинов Ильдена. Меч бывшего дружинника визжал, распевая свою смертельную песнь и обильно лил на землю кровь людей и коней. Рядом рубился не менее рьяно гном. Эльф отстреливал неприятелей чуть поодаль. Враги сначала не обратили на троицу никакого внимания, но вскоре их чудовищный урон стало невозможно игнорировать, конные стали искать возможности выхода из боя, но пока шла суматоха жуткий двуручный меч, быстрые топоры гнома и точные до волшебства стрелы секли и секли воинов Эратума.
Вскоре сражение перетекло в отдельные стычки, а еще спустя полчаса от врагов остались только трупы и редкие раненые. Одни шипели и выли, барахтаясь на земле, но не забывали лить проклятия на своих победителей и пытаться хоть чем-то задеть тех, кто шел их добивать. Все равно пленных брать было бессмыслено.
– Синеглазки, – покачал головой гном, наступив одному из таких раненых на шею до хруста – синие глаза врага стали медленно затухать, пока не покрылись пеленой.
Лансель отвернулся. Он не мог смотреть на эти бесчестные сцены убийства уже безоружных неприятелей. Но тут же увидел, как другие дружинники методично и с пахабными комментариями добивают других беспомощных синеглазых. Оставалось только закрыть глаза.
– Ланс, слушай, – коснувшись плеча воина, сказал Эльф. – Тут такое дело…
Внутри все защемило.
– Говори, –