С опаской озираясь, все забрались в магтобус. Если он и был расширен изнутри пятым измерением, то незначительно. Ева увидела небольшую комнату, служившую и кухней, и спальней. Слева – мойка, холодильник, шкафчики и откидной кухонный стол, заваленный посудой. Раковина и кухонная мебель располагались низковато, что объяснялось ростом макси-фейсов. Справа – двухэтажная, из толстых полос металла сваренная кровать, и рядом раскладной диванчик. Всю дальнюю часть магтобуса занимали зелёные военные ящики, где вперемешку с вооружением хранились носки, штанишки, продукты, тетради и другие вещи макси-фейсов.
Над мойкой висела многократно простреленная табличка:
Кто кавыряит в носу, ушах или ещё гденибуть – тот в нокозание моит пасуду
– Это мы Тита воспитываем! – шепнула Еве Задора. – Он один в носу ковыряет. Вот пусть всегда посуду и моет! Он, конечно, бесится! Палит по табличке из чего попало! Ну, постреляет-постреляет – и помоет!
Ева покосилась на гору кошмарно выглядящей посуды и подумала, что Тит либо «кавыряит» в ушах недостаточно часто, либо давно уже смекнул, что взорвать посуду проще, чем её помыть.
Стожар уже успел развалиться на диване. Ниська моментально устроилась у Филата на коленях, а чтобы Филат стал помягче, пару раз врезала ему локтем в живот. Когда Филат вновь обрёл способность дышать, он подумал, что с мелкой макси-фейсой, кажется, не соскучишься.
– Серёжки у тебя знакомые. Где-то я такие уже видел! – сказал он Ниське.
Беззубая Анисья хихикнула и пояснила, что это «кольсы от гланат!».
Тит приоткрыл чемодан, запустив в него звенящую конницу комаров. Что-то в чемодане подвинул, заткнул ваткой пробирку с муравьями, пшикнул из пульверизатора на ежевику для палочников, разрезал морковь для тараканов и сунул мойвы в мелкий контейнер с опарышем, где у него выводились цокотухи. Проделав всё это, он принялся вопить:
– Задора! Мы есть хотим!
Старшая макси-фейса наградила брата оплеухой, сказав при этом любовно: «Ему не больно! Он у нас дурачок!» – после чего ногой очень ловко открыла холодильник. Плеснула в огромную миску молока и навалила в неё же гору хлопьев.
– Лопайте давайте! – велела она.
Тит и Ниська извлекли из носков ложки и принялись торопливо есть. Ели они с большим аппетитом и громким чавканьем, больше присущим троллям, чем феям.
Настасья вскинула брови.
– Надо было написать на магтобусе не «Черепахер», а «Дом высокой культуры быта»! – заметила она. – А теперь рассказывайте: почему вы живёте в магтобусе и где ваши родители?
При упоминании родителей все три макси-фейса залились слезами. Причём Тит и Ниська рыдали прямо в тарелки.
– Они погибли, – сказала Задора.
– Когда?
– Год назад. Ночью они разбудили нас,