Ивангород. Илья Алигор

так были недалеко от границы. Переходить границы решили в Ивангороде в Нарву.

      Когда они приехали в Ивангород, Рита предложила посетить крепость.

      Всю дорогу Игорёк молчал, но когда увидел крепость, в нем что-то устаканилось, он видимо что-то для себя решил. Он снова повесил на шею альбом и пенал с карандашами, и начал рисовать. И постепенно прогнал тяжелые мысли. Рите не без основания показалось, что руины города-война сказали Игорьку веские слова. Макс хотел по-быстренькому всё посмотреть, и перейти по мосту через границу в Нарву. Но Фрай остановил его:

      – Нам некуда торопиться. Пусть Игорёк побудет в крепости. Я думаю, для него это будет полезно, эти камни пропитаны людьми и связаны с глубокой стариной.

      И действительно Игорёк разошелся, из под его карандаша появлялись такие виды, которых не было в реальности, но Рита понимала, что было именно так, а не иначе. Игорёк рисовал и мир менялся, каждый кирпич, каждый камень, куст, цветок приобретали огромное значение.

      Рита чувствовала у Игорька сейчас ментальная связь с крепостью, она попыталась поймать волну связи. И вдруг услышала пение птицы, и отчего-то она точно знала, что поёт та же птица, которую в детстве слышал Жорж.

      – Ты слышишь пение? – спросила она Игорька, он кивнул.

      – Давай найдем её. – попросила Рита.

      Игорёк стал зарисовывать руины небольшой башенки, и нарисовал он её целиком. Вот Дверь, над дверью большой стеклянный фонарь с лампадкой внутри. Сейчас день и ярко, но фонарь светит всё ярче, а свет дня тускнеет.

      Игорек берет фонарь, открывает дверь. Лестница вниз, сама башенка пустая, лишь вверху у узкой щели окна сидит птица, похожая на павлина с большим красивым хвостом. Сидит на жердочке и поёт.

      Если сначала Рите песня птицы напоминала звук от металлической пластинки или от хрусталя, то теперь она слышала скрип пера по звучащей поверхности. Или подумала, скрип иголки по виниловому диску. Игорёк нарисовал птицу. Птица перестала петь, склонила голову словно рассматривала рисунок, потом клювом вынула перо из хвоста и уронила на Игорька.

      Перо было красивым и шуршащим, будто ворох осенних листьев.

      Мигнул призывно фонарь, напоминая о себе. Игорёк повернулся и стал медленно спускаться, все за ним следом. Лестница привела их к воде. Башенка над колодцем, подумала Рита. Бортики выложены кирпичом, колодец можно обойти по кругу. Они под землей и конечно темно, и вода в колодце черная, как омут. Свет лампы пронзает тьму колодца, отражается от стен и дна, словно зажигаются бенгальские огни. На противоположной стороне колодца Рита увидела человека в монашеской одежде, сидящего на краю у воды.

      Он зачерпнул рукой воду, поднимал, и вода каплями падала обратно. Очень красивые звуки и всё время разные. Рита тоже захотела сделать так, услышать свою капель.

      Но Фрай взял её за руку:

      – Он манипулирует тобой, это внушение.

      Человек понял, что никто ему не поддался, проскрипел птицей:

      – Зачем вы пришли?

      И Рита неизвестно почему рассказала ему про Жоржа.

      Он слушал молча и не перебивал, потом вздохнул:

      – Я знаю, о ком ты говоришь. Мне очень жаль эту семью, но им нельзя помочь.

      – Жорж ищет плащ монаха, чтобы вернуться во времени и всё изменить. – продолжил Макс.

      – Это иллюзии, изменить всё нельзя, совсем немного. Как от брошенного камня, расходятся круги на воде. Круги есть, но мало что меняют.

      – Скажите, а что произошло с семьей Жоржа? – спросил Игорёк.