– Нам нужна карта с озером, – говорит Ольга. – С этим, как его…
Яна, спохватившись, наступает ей на ногу. Ольга машинально отвечает локтем в бок – острая косточка больно вонзается под ребра, – но замолкает.
– Каким-каким озером? – щурится продавец.
Яна сосредотачивается, сосредотачивается изо всех сил.
– Нам нужна карта северо-восточной части О-ского района, – отчетливо говорит она. – Километровка.
Она зажмуривается в ожидании отказа, возмущения, обвинения в наглости и предложения закатать губу. Перед глазами вспыхивают красные буквы: «Сов. секретно».
– Какая точность, – весело говорит человек-ворона. – Придется поискать…
Яна открывает глаза. Продавец исчез. Ольга с Филькой посматривают на нее с испуганным уважением. Смутившись, она подходит поближе к прилавку: глобусы, многочисленные, как капуста на грядке, притягивают, как магнит. Тоже неправильные. Нетакие.
На двух из них Яна узнает очертания Пангеи, знакомые по папиным книгам. Еще на одном, кажется, нарисована Гондвана. Не приблизительный контур – подробный рисунок с горами, реками и кружочками больших и маленьких городов, подписанных иностранными буквами. На других глобусах – таких же подробных – очертания материков и вовсе невиданны. Их то больше, то меньше, они большие и маленькие; одни похожи на те, что есть на любой карте, и отличаются лишь в мелочах, другие же не имеют ничего общего с Землей. Яна облизывает пересохшие губы. Глобусы пугают ее до паралича. Ольга крутит один из них – под ладонью скользит многотысячный архипелаг, растянутый на всю планету, и сползшая на южный полюс Африка. «Чепуха какая-то», – шепчет Филька, и Яна понимает, что ему тоже страшно. Может быть, даже страшнее, чем ей.
Продавец, про которого они почти забыли, вырастает над прилавком так неожиданно, что Филька тихо вскрикивает. В руках у человека-вороны тонкая бумажная трубка. Он небрежно сдвигает глобусы в сторону и раскатывает ее по прилавку.
Карта очень похожа на ту, что показывал папе Пионер, только цветная, и вместо японских закорючек на ней – понятные надписи на русском. На поле справа вверху – штамп в серой рамке. Шрифт мелкий и бледный, будто тот, кто ставил печать, не был уверен в том, что делает, и давил вполсилы: «Цена:». Уголок карты завернулся, и цифр не видно.
– Это секретная карта, – говорит человек-ворона. – Ее никому нельзя показывать. Никому. Никогда.