– Да, неужто?!
– Да, так и сказал. Явился лично. Собрал общее собрание. Сказал, что мы хот и душегубы, но в целом коллективом он доволен. Вы, говорит – ударники труда. Будет вам поощрение.
– Вот оно – как!
Народ за стенами трактира гудел, пересказывая соседям, сказанное внутри. Глухих, среди этой публики, было немного, но они были самые разговорчивые. После их пересказов, зрители задних рядов узнали, что осужденные на вечные муки, собирают в день по сто фунтов золота, а сапфиров и аметистов собирать не велено и эти самоцветы просто отгребают в стороны.
На завтра, на Святого Илария, мнение по поводу батраков Вельзевула, было – обошлось. Опять же – трактирщикам прибыль. Детишки тоже рады. Изуверы ракушек заморских, с собой наволокли – пропасть. Раздали ребятне диковинки и денег не взяли.
Еще, кроме обсуждения самих сатанинских арестантов, много обсуждали тему ударников и ударного труда. Горожане гадали, на все лады, чтобы это значило? В конце концов, пришлось обратиться к мудрым старцами шлифующим старческие зады на скамеечках у ворот. Один, то ли самый старый, то ли самый мудрый, растолковал этот лингвистический термин так:
– Оно бывает, когда человека ударят, он не валится, а наоборот еще сильнее входит в раж. Начинает все крушить, вокруг себя, и ничем его не проймешь. Так и с работой. Ударная она называется оттого, что работает человек, как дурак, не щадя себя. Как ломовая лошадь.
После таких разъяснений, все стало на свои места. А, к жене Игнаца Мясника, которая славилась тем, что целый день сама трудилась по хозяйству, не покладая рук, и не давала спать другим, с этого дня прочно приклеилось прозвище – Бенедикта Ударница.
Короче, все бы ничего, только господин бакалавр, Юрген Войтеховский, пропал куда-то. Господин секретарь гильдии, как уехал по делам еще до Рождества Христова, так до сих пор от него ни слуху ни духу. А, не успеешь оглянуться – март на дворе. А, там – яровые сеять. Уж не случилось ли чего с кормильцем. Может в преисподней задержали? Может падший ангел недоволен его земными делами остался? Может, не дай бог, кладезь мудрости к какому другому делу приставлен?
В этот же день, римский всадник, Юрген Войтех Гиперборейский, в плаще с подбоем из соболиного меха, стоял, в раздумье, на морском берегу. Его лицо обдувал, устойчивый морской ветер, спину ласкало скупое январское итальянское солнце. В руках у него была цера4, однако в раскрытом виде, она являла наблюдателю не темную восковую начинку, а экран обычного планшета, текст на котором и навеял, на отца основателя Гильдии Алхимиков, рассеянную задумчивость.
Сообщение касалось дел, относящихся к другому измерению. Поступило от второго основателя Гильдии, профессора Канта. В нем, тот пространно и долго писал о возникших затруднениях с «СКН», (Системой комплексного наблюдения за политикой невмешательства в дела параллельных миров). Многочисленные философские отступления в сочинении Канта, настораживали.