– И похищение Элспит стало для него большим шагом вперед. Он вступил с ней в контакт, убедил ее приехать на машине в такое место, которое было ей знакомо, но которое в тот момент было безлюдным. У него также имелась наготове машина. А то, что капля его крови оказалась на двери ее автомобиля, это просто невезение.
– Значит ли это, что похищение Элспит просто было продумано лучше? – спросил Барда.
Конни пожала плечами:
– Преступники совершенствуются. Они адаптируются, оттачивают свои навыки, прибегают к более эффективным методам… Но такой качественный рывок? Это примерно то же самое, как если бы человечество в течение жизни одного поколения перешло от жизни в пещерах к возведению небоскребов.
– Вы думаете, это невозможно?
– Я думаю, что это маловероятно. Насильник сначала демонстрирует женщинам свои гениталии. Мужчина, убивающий свою партнершу, в течение какого-то времени ведет себя агрессивно. Но это… – Конни показала на фотографии спальни Анджелы Ферникрофт, – говорит о неумелости, так вел бы себя дилетант. Это напоминает первое преступление психически ненормального подростка. И, тем не менее, Элспит Данвуди исчезла без следа. Каким же образом преступник так быстро проделал путь от А до Я? Между убийством Анджелы и похищением Элспит что-то произошло, что-то изменилось, и дело тут не просто в ошибках. – Конни сложила руки на груди и покачала головой. – А тут еще эта двадцатифунтовая банкнота. Вы читали то дело?
– Да, читал. Там мало фактов, ведь у полиции не имелось подтверждения того, что было совершено преступление. Крики, которые якобы слышала свидетельница, могли быть результатом нервного срыва, наркотического состояния, свары между двумя бездомными по поводу территории или пожитков. В том, что пожитки были брошены, также нет ничего необычного, такое бывает. Мы не знаем, что именно произошло, не говоря уже о том, что отсутствовало даже заявление в полицию.
– Однако в деле фигурирует та же самая ДНК, – стояла на своем Конни.
– У вас есть теория? – спросил Барда.
– Мужчина, которого мы ищем не первый год, живет в Эдинбурге или где-то неподалеку. Пять лет назад он был уже достаточно взрослым, чтобы бродить по улицам в одиночку, стало быть, сейчас ему по меньшей мере двадцать три – двадцать пять лет. Он хорошо знает город. Эдвокейтс-Клоус – это переулок, частично проходящий под зданиями. Если он тебе не знаком, можно предположить, что на другом его конце находится тупик. Думаю, что-то в нашем преступнике нагнало на ту бездомную страху. Такие бродяжки быстро выучиваются распознавать опасность.
– Позвольте мне сыграть роль адвоката дьявола, – сказал инспектор. – Почему вы так уверены, что этот мужчина не мог просто оказаться не в том месте и не в то время?
Конни расплылась в улыбке:
– Вы нравитесь мне, Броуди Барда. Вы задаете вопросы, дающие мне возможность блеснуть. Почему я не считаю, что этот