Приготовление, покушение и деятельность соучастников опасны не сами по себе, а как части выполнения соответствующих конкретных составов преступлений: кражи, убийства, подлога и т. д. Не случайно «Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» объединяют покушение и приготовление в родовое понятие «неоконченного преступления». Если приготовление и покушение оторвать от конкретных составов, стадиями исполнения которых они являются, и превратить в самостоятельные составы, ответственность за них потеряет под собой всякую реальную основу. Лицо наказывается не за абстрактные составы приготовления и покушения, а за приготовление к хищению, за покушение на убийство и т. д.
Основанием ответственности за приготовление и покушение так же как основанием ответственности за оконченное преступление является наличие в действиях лица признаков состава преступления.
Объект посягательства в приготовлении и покушении должен быть доказан так же четко, как и в оконченном преступлении. Без доказательства наличия объекта посягательства нет ни приготовления, ни покушения.[252]
Поэтому все рассуждения сторонников наказуемости приготовления в особо указанных в законе случаях о неопределенности приготовлений, о том, что никогда не известно, куплена ли веревка для хозяйственных целей или для убийства[253], бьют мимо цели. Где не установлен объект посягательства, там нет и приготовления.
Субъект и субъективная сторона в приготовлении и покушении те же, что и в оконченном преступлении. Эти положения не нуждаются в особом доказательстве. Следует только подчеркнуть, что приготовление и покушение возможны лишь в преступлениях с прямым умыслом.
Объективная сторона в покушении полностью совпадает с оконченным преступлением, за исключением преступного результата. В приготовлении, как указывалось, отсутствует и действие исполнения. Но это отнюдь не означает, что фактически отсутствующие элементы состава вообще не находятся в сфере судебного разбирательства. Суд устанавливает преступный результат и в покушении, и в приготовлении, причем с точностью до соответствующих единиц измерения ущерба (рубля, метра и пр.). Но доказывает их суд не как фактически наступившие, а как долженствующие наступить, если бы не помешали не зависящие от лица обстоятельства.
Б., работая браковщицей жаккардового цеха, с целью последующего хищения скрыла от учета 38 жаккардовых покрывал на сумму 3952 руб. Похитить государственное имущество ей не удалось по не зависящим от нее обстоятельствам. Виновная была осуждена за приготовление к хищению. Суд четко установил тот ущерб, который должен был наступить в результате хищения, но не последовал по не зависящим от виновной