– Ты будешь представлять наш дом и точка! – крупное лицо Растариона заливается краской гнева.
– Я не готова…
Споры бесполезны – для дроу интересы дома выше личных, она это знает, как никто другой. Наследница банка Тёмной Лили, Дочь Фурии7, обязана склонить голову и стойко принять поручение, как делала это уже десятки раз. Её негодование вряд ли будет волновать отца. Растарион не выносит непокорности, за каждым неправильным ответом всегда следует наказание. Возможно, эту особенность он перенял у своей матери. Алериэ плохо помнила бабку, она и видела её всего-то пару раз, но сварливый, сморщенный образ иногда всё же всплывает в памяти. Салазар рассказывал о жестокости этой женщины. Старая заставляла его смотреть, как псы загоняют провинившихся слуг или часами стоять голыми коленями на холодном, сыром полу. Наверное, хорошо, что Растарион получил власть не так давно, страшно подумать, какое детство он мог бы устроить, погибни мать чуть раньше.
Девушка, стоящая под высокими сводами, в окружении массивных статуй и каменных стен выглядит невероятно хрупкой: небольшой рост; тонкая талия, пышные формы; белые волосы, заплетённые в сложную объёмную косу, спадающую чуть ниже поясницы; серебристые глаза сканируют всех из-под густых, белых ресниц ища поддержки, но слуги хранят непоколебимое молчание, а брат и вовсе предпочёл избежать семейной драмы. Живот начинает крутить, а воздух пропадает из лёгких. Дышать всё труднее. Паника нервно барабанит в висках. «Нужно согласиться».
–Ты поедешь! – отец бьёт рукой по подлокотнику своего кресла. Его взгляд становится ещё более суровым. – Всё – это, я создавал ради тебя. Тебе нужно лишь сохранить моё наследие. Брось свои глупые отговорки, собирай вещи и будь готова к отбытию! Ведёшь себя, хуже подзаборного мальчишки! – задыхающиеся слёзы сдавливают грудь. «Хуже подзаборного мальчишки».
– Не смей со мной так говорить!
– Перестану, если принесёшь семье хоть какую-то пользу! – Растарион кидает в дочь медный кубок, стоящий на столе перед ним.
Задыхаясь от боли, она бежит по мрачным коридорам поместья, слушая стук нервно колотящегося сердца. «Хуже подзаборного мальчишки» – снова и снова крутится в голове. Как мог он сравнить её с подзаборным? Мужчины у дроу считаются слабым полом, занимающимся домашними делами и наукой, только после Кровавой Войны их начали допускать в политику и управление. Мужчина мог стать главой дома при условии гибели всех совершеннолетних женщин. Сейчас она совершеннолетняя, но отца теперь не сдвинуть с полюбившемуся ему места. «Хуже подзаборного мальчишки» – он сравнил её с инвалидом, лишённым рода из-за слабости тела. Так делали раньше, делают и сейчас: дроу оставляют только сильных