Раздосадованная этим Катерина уговаривала её выйти на прогулку, она просила не привлекать к себе внимание сиверов (Павел Фёдорович уже спрашивал о её здоровье и хандре). Она уверяла Ирину, что причин для волнения нет и о необходимом будет известно в своё время. Но всё впустую, Ирина увиливала и придумывала отговорки. Однако Грише всё же удалось выманить её на воздух. Одним утром они случайно пересеклись на кухне, и она не смогла ему отказать. В Уголья они не пошли (Ирина не захотела), но зато отправились смотреть на лошадей.
– Ирина Анатольевна, как вы думаете, я мог бы стать врачом? – шёпотом спросил хозяйку мальчик.
Они стояли у загона под скособоченным зеленеющим деревом, и над ними, кряхтя, переговаривались две сороки. Ирина сложила на деревянную перекладину руки и опустила на них голову: она равнодушно следила за Адарой, которую конюх водил кругами. Одна сорока слетела с ветки на железные прутья решётки и нависла над окошком, с любопытством заглядывая в конюшню. Другая, взгромоздившись на забор, стала наблюдать за притаившемся в траве серым котом.
– Ирина Анатольевна?
– А? – Ирина подняла голову. – Что, Гриш?
– Я говорю: можно мне выучиться, где вы, и стать там врачом?
– Я же не врач. Я в колледже на медсестру училась. Тебе нужно в университет.
– А вы поможете мне его найти?
Ирина вдруг отшатнулась от забора и растерянно поглядела на мальчика – она совсем забыла о своём обещании помочь ему бежать отсюда.
– Я подумал, что людям можно помогать по-другому, как Павел Фёдорович…
– А разве он тут не обучает? Разве люди не помогают ему в больнице? Наверно, не обязательно бросать семью, чтобы стать врачом, – Ирина ухватилась за эту мысль как за соломинку.
– Это не то. Врачами могут работать только сиверы. Люди выполняют всякие поручения. Я бы хотел сам что-то делать… И… я хочу узнать, как там.
– А как же твоя семья? Они не будут переживать? – спросила Ирина, стараясь не глядеть на Гришу, который тоже не хотел смотреть на неё.
Он молча изучал одуванчики под ногами и теребил пуговицу куртки. Спазм сдавил горло Ирины: каждое её слово сейчас было пропитано обманом, и оба они это понимали.
– Я просто хочу сказать, что времени ещё очень много… Сейчас, главное, учиться в школе. Как у тебя там дела?
– Хорошо, – сухо ответил Гриша. – Я пойду, мне ещё в мастерской надо помочь… – он попятился.
– Гриша… – слабым голосом позвала его Ирина, но мальчик, не оборачиваясь, почти бежал от неё.
«Ну и иди!» – сердито подумала она, размазав по щекам слёзы. Что она могла сделать? Что могла сказать? Не может же она остаться тут только потому… только потому, что нафантазировала