провожу я в обители грез.
Пламя в жилах струится.
Да хранят всесильные боги
одержимых хмелем весенним!
«После ночи любви…»
После ночи любви
я у зеркала грим подправлю…
Ах, не время еще,
соловей из горной лощины, –
не буди любимого, слышишь?
«Пряди черных волос…»
Пряди черных волос
уложила в прическу Симада
на столичный манер,
чтоб тебе понравиться утром,
а сама мечтаю: «Останься!»
«Что мне заповедь Будды…»
Что мне заповедь Будды?
Что грозных пророчеств слова?
Что наветы и сплетни?
В мире нас сейчас только двое,
обрученных самой Любовью!
«Пряди черных волос…»
Пряди черных волос
ниспадают до пят на пять сяку,
словно струи ручья.
Сердце, нежное девичье сердце
в упоенье страсти запретной!..
«Этой девушке двадцать…»
Этой девушке двадцать.
Как чудесна девичья весна!
По плечам разметались
и струятся, текут под гребнем –
нет, не волосы – черные волны!
«Как страшит и чарует…»
Как страшит и чарует
запах лилий, что тает в ночи!
Как пленяет соблазном
аромат этих черных волос,
темный пурпур сгустившейся мглы!..
«Я в прозрачном ключе…»
Я в прозрачном ключе
принимаю целебную ванну –
притаилось на дне
белой лилии отраженье.
В двадцать лет так прекрасно лето!
«Только здесь и сейчас…»
Только здесь и сейчас,
оглянувшись на все, что свершила,
понимаю – слепцу
исступленная страсть подобна,
и не страшен ей мрак кромешный!
«Груди сжимая…»
Груди сжимая,
ногой отшвырнула покров
заветной тайны –
о, как же густо-багрян
тот сокровенный цветок!
«С плеч соскользнули…»
С плеч соскользнули
просторной одежды шелка.
Зеленый ветер –
проплывает во тьме ночной
рой порхающих светляков…
«Пряди черных волос…»
Пряди черных волос,
шелковистые пряди густые –
как смешались они!
Так пришли от любви в смятенье
и мои сокровенные думы…
«Диких роз наломав…»
Диких роз наломав,
я украсила ими прическу
и букет собрала –
о тебе, любимый, тоскуя,
долгий день блуждаю по лугу…
«Да, весна коротка…»
Да, весна коротка,
но к чему оно мне, долголетье
или вечная жизнь?
Соком юности налитую
грудь