В тоже мгновение его бледное лицо лишилось последних капель крови. Возле его спасительного саркофага стояли два здоровых парня. Один из которых уже замахнулся мечом. Безусловно, на защиту костяного кольца можно было положиться, но Грэк почувствовал, что не в этот раз.
Мгновение растянулось, маг истерично пытался усилить свою защиту заклинаниями, но сил на это у него не хватало. А меч уже летел. Удар жуткой силы сотряс весь костяной панцирь саркофага. Кости, из которых он состоял щепками разлетались перед мечом, а тот, как будто не чувствовал препятствия летел вниз.
Мимолётный миг и саркофаг осыпался, превратившись в костяную пыль, камень на кольце треснул и поблёк. Грэк же воочию увидел свою смерть. Перед ним стоял один из братьев. После нанесённого удара он уже сделал шаг назад отстранив руку с мечом за спину, таким образом, чтобы при необходимости воспользоваться им. А его правая рука была направлена ладонью на Грэка, из скрюченных полусогнутых пальцев били в одну точку чёрные молнии, а на месте их соединения росла такого же цвета шаровая молния.
Время для Грэка резко замедлилось, сработало его кольцо последнего рубежа. Которое он украл у одного из своих учителей, подмешав тому в вино немного зачарованного яду. Обычный он бы смог пережить, а вот такой вот как выяснилось нет. В это мгновение мужчина понял, что этот нехороший поступок теперь выходит ему боком, лишь растягивая предсмертные муки и страх смерти. Грэк был выжат и в этот момент даже пошевелиться не мог, не то, чтобы сворожить хоть простенький магический щит.
Долгие мучительные мгновения безвыходности и шаровая молния сорвалась с пальцев парня и медленно полетела к Грэку, кольцо которого стремилось разогнать его мышление всё сильней и сильней, что лишь замедляло наступление неминуемой смерти. Благодаря этому Грэк смог прочувствовать всю «прелесть», того, когда в него попадает чёрная шаровая молния. Она медленно входила в его тело, по ходу движения испепеляя всё на своём пути. При этом боль растекалась по телу адским пламенем. Кровь в венах буквально начала кипеть. А глаза от боли и нарастающего давления стали вылезать из глазниц.
Масло в огонь добавляло кольцо исцеления и ранее нанесенное заклинание, которые хоть и не могли перекрыть испепеляющую мощь шаровой молнии, но вполне эффективно продлевали агонии. То, что должно было спасать Грэка, теперь обернулось против него, превратившись в жуткую, изощрённую пытку.
Когда шаровая молния достигла центра его тела, она остановилась, и начала разрастаться ужасным бушующим пламенем, испепеляя тело мага сантиметр за сантиметром. Самое ужасное для него было то, что он всё чувствовал, каждую каплю боли, каждый испепеленный миллиметр своего тела. Он проклинал себя за то, что вступил в сговор с этим трусом Людвиком. Проклинал себя за то, что не занялся лично сбором информации о братьях, доверив столь важное