Был у нас уникальный предмет – теория информатики, и преподавал её потрясающий тип с нашей кафедры автоматизированных систем управления (АСУ), назовём его Тупенков. Он был кандидатом каких-то наук, но удивительно тупым и без малейших просветов. Практические занятия проводились на весь поток, то есть на четыре группы ФАВТа: Прикладная математика, ЭВМ, АСУ и Автоматика и телемеханика. Контрольные проводились следующим образом. В огромную аудиторию – чаще всего в амфитеатр на Энергетическом факультете – по сигналу запускались студенты всех четырёх групп. На столах заранее были разложены «лицом вниз» листы с задачами. Все заходили и стояли каждый перед своим столом. Садились и открывали задачи только по общей команде. Если сел или перевернул листок самовольно – изгонялся из аудитории и считалось, что задачи, написанные на листке, ты не решил и теперь твой долг увеличивался вдвое, то есть если на листке было три задачи, а ты его открыл без команды, то теперь должен решить шесть. Если по итогам контрольной решил две из трёх, то твой долг становился – две задачи. Так продолжалось целый семестр. Конечно, мы не принимали во внимание этого идиота и его метод, но в декабре перед самым зачётом вдруг выяснилось, что у меня и у Джины огромный долг – больше двухсот задач у каждого. Понятно, что в такой ситуации сдать зачёт проблематично… Мы выяснили, когда у Тупенкова поздняя консультация. Пришли вдвоём к самому её завершению. Вечер, на улице зима, темно. Здание факультета уже практически пустое. На верхнем этаже в аудитории передние ряды столов были подготовлены для студентов, а на остальных были поставлены стулья ножками вверх (наверное, для облегчения работы приходящей поздно вечером уборщицы). Дождавшись, когда последний из студентов ушёл и Тупенков начал собирать свои вещи, мы вошли в аудиторию, молча подошли каждый к перевёрнутому стулу, отломали от него по деревянной ножке. Тупенков очень удивился, а мы направились к нему, постукивая деревянной ножкой по ладони левой руки и пристально глядя ему в глаза. Он на самом деле испугался и срывающимся голосом закричал:
– Зачем вы здесь?!
Мы спокойно ответили, что пришли сдавать зачёт досрочно, и положили на стол перед ним наши зачётки. Он с облегчением выдохнул и так же молча поставил нам зачёты.
Была ещё потрясающая дисциплина, называвшаяся дискретная математика. Под этим названием были сгруппированы математическая логика, теория множеств, теория графов и что-то ещё. Как позже покажет жизнь, этот предмет был мне наиболее необходим, но, как известно, отношение к дисциплине во многом зависит от преподавателя. В этом смысле дискретной математике не повезло. Читал её нам молодой, высокий самовлюблённый нарцисс по фамилии Вовси. Он презрительно относился к людям (а может, только к студентам), его боялись и не любили. И, соответственно, не любили и дискретную математику. Как её сдавать, мы не представляли, и когда я, как староста группы, формировал график экзаменов, то отвёл на подготовку к дискретной математике только три дня – это минимальный допустимый срок. Сначала все набросились на меня, мол,