– Как там, батюшка? – спросила она обеспокоенно, глядя на него печальным взглядом.
На плечах девушки до сих пор красовался темный довольно большой камзол Чернышева, который он оставил ей, уходя, чтобы она не замерзла.
– Весьма плачевно, сладенькая, – расстроенно ответил Алексей Петрович. – Все этажи в копоти, а второй сожжен напрочь. Первый хоть немного цел, но жить там невозможно из-за ужасной вони.
– И впрямь печально, – кивнула девушка. Обратив внимание на графа, стоящего рядом с отцом, она сказала: – Благодарю вас, граф, за спасение. Если бы не вы…, – она замялась.
– И впрямь, Михаил, все же, как ты быстро сориентировался, и в дом горящий не побоялся войти, – закивал Огарёв.
– Будет вам, – улыбнулся Чернышев отцу и дочери. – Я лишь сделал то, что должен был. Любой бы на моем месте поступил бы так же.
– Да не скажите, – вздохнула Наташа, явно сомневаясь в его словах. Она стянула со своих плеч камзол и протянула его Михаилу. – Возьмите, Михаил Владимирович, благодарствую.
Он нахмурился и остановил ее жестом.
– Я привычен к холоду, Наталья Алексеевна, – вежливо объяснил он. – А вы в слишком легком платье, застудитесь. Оденьте обратно.
– Он прав, дочка, – сказал, вздыхая Огарёв, трагично взирая на обгоревший особняк, который еще несколько часов назад был так великолепен. Не оборачиваясь к Чернышеву, он добавил: – Ты знаешь, Михаил Владимирович, дворовые все в один голос твердят, что пожар начался с крайних гостевых спален наверху. Говорят, что там полыхало с самого начала, и лишь оттуда огонь перекинулся на соседние комнаты.
– С гостевых спален? – удивленно поднял брови Михаил, бледнея.
– Да. Только не пойму отчего. Ведь там вчера даже свечи не зажигали.
– Довольно странно, ты прав, Алексей Петрович.
И только сейчас Чернышев отчетливо понял, отчего начался пожар. Видимо искры пламени, которым второй орионец пытался сжечь его во время боя, упали на ковер и разгорелись. Он так спешил, боясь быть обнаруженным, что не проверил все до конца, когда покидал ту злосчастную спальню. И пожар начался через четверть часа, после того как он вернулся в бальную залу.
– Хорошо хоть живы все, и обгорели только два мужика, – добавил тихо Михаил, размышляя.
– Что же нам теперь делать, ума не приложу? – запричитал Алексей Петрович. – Похоже придется нам, Наташа, в Рязань ехать, в имение моей покойной матушки. Здесь жить невозможно.
– Но батюшка, я не хочу туда. Это так далеко! Там такая непроглядная деревня! Как я буду выезжать в свет?
– Значит, не будешь, – мрачно ответил Огарёв.
– Но ведь можно все отремонтировать здесь и все, – заметила наивно девушка.
– Натали, на это нужны деньги и немалые. Ты посмотри, сколько всего сгорело! А у меня нет таких денег сейчас. Нужно время. Может через годик другой, я и найду средства.
– И все это время мы будем жить в Рязани? – запричитала Наташа.
– Наверное.
– А