Итак, закон, разумеется – закон Адама, свят и благотворен.
Итак, добро мне стало смертию? Т. е. положено было (заповедь) ему для того, чтобы чрез него умер Адам? Никак. Но грех, дабы явиться во зле своем, чрез добро навел смерть на меня, т. е. чрез животворную заповедь убил меня, – чтобы был воочию грех грешным чрез заповедь, т. е. чтобы навеки осужден был грех за то, что заставил Адама преступить заповедь. Апостол сказал о грехе, который вошел в мир и которого силе не мог противостоять закон. Но видя, что читателям трудно понять разнообразное сочетание его слов, он снова излагает свое рассуждение без прежних многих прикровенностей, ясною и краткою речью. Посредством общей плоти, в которой заключаются похоти, он сосредоточил на плоти моей свое раскрытие всех тех зол, о которых повествуется Моисеем. Пусть, прошу, каждый из вас человек взвесит, сколько зол обитает в плоти его. Итак, оставив мир, сосредоточил внимание на одной плоти как на символе мира, поелику всякому человеку легко обращаться к одному чему-либо, между тем как рассматриваемое отовсюду – разбрасывает во все стороны взор смотрящих. Если зло, говорит, внутри нас есть, то какая мне польза, когда обрезываюсь и соблюдаю субботу? Ведь вот эти внешние средства, которые совершаются во плоти, не могут воспрепятствовать и удержать дух от оной похоти, извнутри приводящей в смятение и смущающей. Итак, Апостол видит, что природа побуждает грешить, а закон проклинает; природа извнутри возжигает, а закон извне держит обнаженный меч. Так накопляются грехи на грехи. И смутились и стали безрассудными грешники, – лишившись надежды, они предались всякого рода злу. Поелику видели, что надежда их пресекается самым законом и по всем делам своим они предавались на смерть, то и остановились в смущении между природою и законом, и грех воцарился над ними. Так подверженные опьянению действуют так, как желает опьянение. Так и человек, коего тело погружено в грязь и который желал бы выйти, как бы ни вращался в этой грязи, он по воле своей и не по воле своей вращается: по воле своей – поелику никто другой не вращает его, и не по своей воле – поелику внутренне он не желает вращаться так. Посмотри на жену грешницу и на Закхея мытаря (см.: Лк. 7, 38; Лк. 19, 2 и далее). Ничего другого не было присоединено к свободе их, кроме милосердия Того, Кто отпустил им долг их, – и вот, они восстали и укрепились, как если бы предоставил им какую-либо (новую) доблесть или силу. И это потому, что Он уже не возложил на них того долга, какой имели они в отношении к самому закону. Что же касается до приводимого Апостолом изречения псалма: нет праведнаго ни одного (Пс. 13, 3), – то при таком условии (состоянии) пришедший Господь наш нашел Израиля, поистине, подобным жене грешнице, ибо желала та женщина совершить покаяние – и не могла. Слезами женщины, на ноги Господа пролитыми, обращен Израиль чрез прощение (грехов) Господом нашим, т. е. чрез то же средство, каким обращена была Им и женщина. Ведь чрез Крещение простил Он всех людей, как и жену грешную чрез слово.