Жаль, что любоваться собственным мужем я могу только со спины. Мне безумно хочется рассмотреть каждую черточку его лица, изучить радужку голубых глаз до мельчайших крапинок, запомнить контур длинного с чуть выраженной горбинкой носа и тонких, любимых губ, но… Антон никогда не понял бы подобной сентиментальщины.
И от досады и сожаления мгновенно хочется плакать. Потому что у меня не останется ничего. Даже достаточно надежных и полных многочисленными деталями воспоминаний.
Ничего.
Если подумать, то, может быть, это и хорошо. Я ведь еще мечтаю исцелиться. Вернуться однажды к прежней, безболезненной, пусть и пресной, жизни, в которой вновь обрету себя от и до.
Столь необходимое мне сейчас вино поспевает вовремя. Спрятав от Антона глаза, я принимаю бокал из его рук и, едва муж отступает к противоположному краю стола, делаю огромный глоток. Пустой желудок обдает жидкой прохладой, а меня капельку отпускает напряжение.
– Оу, – удивляется Антон, и я поднимаю на него непонимающий взгляд. – Все-таки был плохой день на работе?
Я усмехаюсь.
– Вроде того. Устала, вот и все. – Я пожимаю плечами и запиваю подступившую к горлу горечь вторым глотком вина.
Конечно, других причин для переживаний у меня не бывает. Как же.
Просто Антон свято уверен в моей «ботаничности», которую сам и придумал с первого дня нашего знакомства. Записал меня в скучных и правильных и неподдельно удивился моему несовпадению с шаблоном, когда дело дошло до совместной жизни, однако так и не сподобился узнать меня по-настоящему.
А скорее не имел желания узнать. Зачем ему подобная морока? Он хотел простых отношений без заморочек и трудностей.
– Ляжешь пораньше? – интересуется Антон, и в тоне его голоса другой, завуалированный вопрос звучит совершенно четко и неприкрыто.
– Выдохни, – смеюсь я, поглядывая на него со значением. – Я не настолько устала. Будет тебе секс. Не ты один был на сухом пайке.
– Ты слишком хорошо меня знаешь, женушка. – Антон, кажется, чуточку пристыжен, но все равно довольно улыбается. И я тяну губы в ответной улыбке, хотя веселье мое – горькое.
Кто бы мне раньше сказал, что в одну и ту же единицу времени можно быть безмерно счастливой и до отчаяния несчастной.
Глава 7
Мы ужинаем под стук столовых приборов и звон бокалов, лишь изредка обмениваясь ничего незначащими репликами.
– Еще вина? – спрашивает Антон, не поднимая глаз от телефона.
Удивительно, но мой молчаливый кивок не остается незамеченным и бокал мгновение спустя вновь полон. Я уже изрядно во хмелю, а порция ризотто в тарелке едва ли уменьшалась хотя бы на четверть. Сознание приятно плывет, однако разум как всегда при мне.
Жаль. Быть