– Дуняша, ты не ревнуй меня. Ты всегда останешься для меня той Евдокией, которая всегда со мной и за меня. От которой у нас растет в Питере дочь. Ты хозяйка нашего большого хозяйства и моя личная хозяйка. А что и кто там будет рядом со мной, – так это же не вместо тебя. Это как мебель, которая нас окружает, сменяется, если надо, но не остается ни с нами, ни вместо кого-то из нас.
Дуняша замолкла, прилегла рядом прямо в своем сарафане и прижалась ко мне. Мне кажется, что я сразу и заснул опять в ее объятиях…
Браконьер
– Проблема у нас, барин. Слушаете меня? – если Евдокию не слушать, то она всё равно до самой глубокой печенки доберется, если дело касается хозяйства. И всё равно добьется того, чтобы я ее выслушал. И раз она сама не принимает решение, то или не знает, или не может. Возможно, решение надо не ее уровня. В любом случае, надо открывать глаза и слушать ее.
– Проблема, барин. Кто-то стал дичь у нас бить.
– И раньше били, но что-то все молчали. И ты тоже била и молчала. Чего вдруг взбеленилась: проблема, проблема у нас?
– Раньше мы знали, кто бьет. И били мало. Там зайчика в силки поймали, там лисицу.
– Да даже если десяток зайцев, разве от этого убудет?
– Барин! Три оленя наши крестьяне нашли. Убитые, освежеванные, распотрошенные.
– Может быть это волки?
– Нет, волки не успели даже к потрохам подобраться. Там следы ножа и стрел. Даже одну стрелу высоко в дереве нашли, застряла. Хорошая стрела, легкая, острая.
– И кто это может быть?
– А вот никто не знает. На чужака не похоже, – наши тропы использует. Из наших трудно на кого-то подумать, все на глазах. Да и стрелы незнакомые.
– Облаву делали?
– Делали, без эффекта. А какой толк? Скорее всего этот браконьер с нами же в облаве и ходил. Еще и насмехался над нами в душе.
– Что предлагаешь? Сразу скажу, что следственная группа из города не сможет помочь. Они ни людей наших, ни местности не знают.
– Да не знаю я, что делать. Три оленя – это ОЧЕНЬ много, я считаю.
– А давай вот что сделаем.
От моего имени в какой-то из ближайших праздников был Евдокией объявлен конкурс-турнир. А точнее соревнование тех, кто умеет стрелять из лука и из винтовки. Победителю предлагалась хорошая работа с хорошей оплатой: охотник для стола барина. Можно охотиться вволю, но искать покупателя для дичи не надо – ее всю будет официально выкупать Евдокия для стола и столующихся в усадьбе. Или для других нужд.
Сперва стреляли мужики с переменным и чаще непредсказуемым результатом, больше похожим на попадание по случайному принципу. Потом для смеха и под смех публики предложили женскому контингенту. Сразу же одна чуть не попала в публику, другие «мазали» на такое расстояние и под таким углом, что и подумать, что это охотники или браконьеры мог бы только сумасшедший. Но среди последних я заметил одну девку, которая не просто промахивалась,