На это мне даже нечего было ответить.
– Но я всё же потомок сидхе… Вряд ли они смогут так просто.
Я вздрогнула, когда Атайр кончиками пальцев коснулся моей щеки, призывая посмотреть на него. Нет, всё же он слегка захмелел. У него сейчас совсем другой взгляд, другой голос. Он так спокоен, словно мы после умиротворённой прогулки по саду просто засиделись за милой беседой. Будто нынешний день не был весь посвящён проводам его отца.
– Я уже давно понял, что сильные привязанности приносят порой одни только беды.
– И потому вы такой?.. – я осеклась, не зная, какое слово подобрать правильнее.
Холодный? Нет, я уже знала, что его высочество бывает обжигающим, словно всплеск горячего источника. Безразличный? И снова нет: кажется, его беспокоило всё, что происходило, но в итоге я получала от него только грубости.
– Может быть. Отчасти, – удивительно добродушно усмехнулся принц. – Нет, до некоторых пор я был обычным ребёнком. Подростком, который уже хорошо знал, что унаследует от отца всё. Но затем стало известно, что тень правящего рода легла именно на меня. И мне предстоит стать предводителем Дикой охоты. Когда – неизвестно. Буду ли я при этом жив – тоже. Именно тогда мне пришлось отказаться от некоторых… планов на жизнь.
– От женитьбы?
– В первую очередь. – Атайр тихо рассмеялся. – От меня девушкам всегда доставалось много бед.
Да уж, это я уже успела ощутить на себе.
– И что же, вы не рассчитывали однажды стать королём?
– Я надеялся, что Ребека успеет вырасти, прежде чем меня настигнет эта обязанность.
А вот это уже неожиданность!
– Но женщины не правят в Глиннхайне, – я сразу припомнила тот не слишком удачный день в святилище на озере. – Так вы мне сказали.
– При моей поддержке Ребека стала бы королевой. Я много думал об этом. Но потом случилось то, что заставило меня вновь разувериться в своих продуманных планах.
– Её высочество попала в Сид?
Атайр покивал. Он потянулся за кувшином, что стоял рядом с ним на столике. Встряхнул его – там, похоже, было пусто.
– Да. Это выяснилось совершенно неожиданно. Отец многое от нас скрывал.
– Это у вас семейное, – не удержалась я от колкости. И тут же почувствовала, как у меня загорелись кончики ушей, когда его высочество посмотрел на меня с лёгким укором.
– Может быть. Но он старался уберечь нас. И считал, что молчать будет правильно, – голос Атайра впервые звякнул раздражением.
И я уже решила, что сейчас он просто прервёт разговор. Но нет, он продолжил:
– И только когда Ребеку забрали, отец рассказал, что именно его решение однажды послужило тому виной. – Принц помолчал, а я даже дыхание затаила, опасаясь, что в любой миг его откровенность иссякнет. – Однажды мать сильно заболела – я был совсем мал и почти ничего не помню. Что была за хворь, никто из лекарей не смог определить сразу.
– Совсем как с его величеством?
– Наверное,