– Что-нибудь интересное?
– Мне нельзя об этом говорить.
Имоджен вертела в пальцах бокал, обдумывая, что ей сказать дальше.
– А Фредди здесь?
– Нет, – прозвучал ответ. – Он сегодня уехал по делам в университетский полк.
Заметив разочарование на лице Имоджен, Филипп добавил:
– Ты надеялась увидеться с ним?
– О… ну, знаешь, – сказала она равнодушным тоном, – мы просто давно с ним не виделись. Я думала, может, мы поиграем в теннис.
Учитывая, что, по прогнозам, скоро должен был пойти снег, ее последняя ремарка казалась абсурдной.
– А, да, теннис, – снисходительно улыбнулся Филипп. – Кажется, у вас тогда был легендарный матч. Фредди признался мне, что ты обыграла его с разгромным счетом.
– Правда? Так и сказал? Все было не так, просто я играла чуть лучше него.
– Ты молодец, – сказал Филипп и рассмеялся. – Сказать ему, что ты по нему скучаешь?
– О, не стоит, – ответила Имоджен, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно беззаботнее. – Думаю, я увижусь с ним в следующий раз.
Уже ночью, лежа в постели в своей детской пижаме, она с тоской вспоминала Фредди Макмастерса, его взлохмаченные темные волосы и ясные серые глаза.
Когда после каникул они вернулись в школу, Имоджен рассказала Джой о своей безответной любви.
– Ох, Джой… как же это несправедливо! Он, наверное, самый красивый парень из всех, кого я встречала! Но теперь я его никогда больше не увижу. Ненавижу войну!
– Бедняжка Джинни. Судя по твоим словам, он просто мечта. Но он ведь старше тебя? А ты не думала, что… возможно, он уже завел себе девушку своего возраста?
– Даже не говори так! – оборвала подругу Имоджен. – У него никого нет. Мне казалось, что я ему нравлюсь… но, возможно, я все это время обманывала себя.
Имоджен была не из тех, кто предается отчаянию. Мучительная тревога из-за того, что Фредди мог найти себе более подходящую девушку, заставила ее оставить надежды на то, что когда-нибудь они будут вместе. В следующие месяцы, когда дни стали длиннее, а на смену холодной зиме пришла весна, она снова стала встречаться с Дуги. После школы они вместе ходили в горы и загорали на траве среди папоротников.
– Здесь так тихо и спокойно… Мы с тобой как будто единственные парень и девушка, оставшиеся на земле… как Адам и Ева, – сказала однажды днем с невинным видом Имоджен.
На Дуги была рубашка с закатанными рукавами, открывавшими его сильные руки. Он перекатился на бок и посмотрел на нее.
– Адам и Ева? Так ты попытаешься соблазнить меня?
Имоджен рывком села, вся красная от смущения.
– Я не это имела в виду. Ой… да ты знаешь, что я хотела сказать. Здесь такая тишина и покой… и невозможно представить, что все эти мальчики вроде тебя сейчас сражаются с Гитлером и его ужасной армией во Франции.
У нее на глаза навернулись слезы.
– Эй, –